Книга Развод. Будьте моим бывшим, доктор, страница 42 – Анна Варшевская

— Да, мать вызвала сыну, плохо, задыхается, тридцать лет, — диспетчер называет адрес.

— Ясно, Миш, поехали со светомузыкой, задыхается, — киваю водителю.

Проскочив пару светофоров на красный, подъезжаем к нужному дому, взлетаем на четвёртый этаж без лифта. Дверь нам открывает женщина в возрасте, и я понимаю, что тут происходит какая-то хрень — у вызвавшей здоровенный фингал под глазом.

— Здравствуйте, что произошло? — захожу внутрь и с трудом сдерживаюсь, чтобы не поморщиться — в квартире стойкий запах перегара, откуда-то доносятся какие-то непонятные звуки.

— Ох, да сынок у меня, плохо ему, — женщина суетливо проходит вперёд, распахивает дверь в одну из комнат. — Слышишь, слышишь? Хрипит, я так испугалась…

— Хрипит? — с сомнением прислушиваюсь к тем звукам, которые меня насторожили, переглядываюсь с коллегой. Это скорее на храп похоже, а не на хрип. — Ну пойдёмте.

Прохожу в комнату, уставленную пустыми бутылками. Да тут, похоже, недельный запой был, не меньше. Трясу за плечо мужика, лежащего на скомканной постели.

— Уважаемый, просыпаемся, — говорю громко.

— Да что ж ты так грубо с ним?! — тут же наезжает на меня мать. — Надо же ласково, потихоньку…

— А-а-а… — мужик переворачивается и выдаёт трёхэтажную матерную тираду.

— Вам мать скорую вызвала, — уже понимаю, что нафиг мы тут не нужны, но отработать-то надо.

— На… и по… скорая мне тут?!

— Ясно, — выпрямляюсь и оборачиваюсь к фельдешру. — Пойдём.

— Да ты что?! — матушка пьянчуги заступает мне дорогу. — Ему же плохо!

Только открываю рот, чтобы ответить, как у меня за спиной раздаётся вопль. Быстро разворачиваюсь и… вскрикнув, теряю равновесие от прилетевшей мне в рёбра табуретки. Первая мысль — хорошо, что не в голову попало. Шустро отползаю к выходу, глядя, как «пациент» вскочил с постели и вращает безумными глазами.

— Агния, давай назад, назад, скорее! — второй фельдшер подхватывает наши чемоданы, я наконец сгребаю в кучку конечности и выношусь из квартиры следом за коллегой.

— Дерьмо, Агния, ты как?! — фельдшер быстро ощупывает мне рёбра.

— Переломов нет вроде, — морщусь и достаю телефон, звоня диспетчеру. — Марина, вызывай к нам психов. Пациент белочку поймал. И… на следующий вызов поехать сразу не смогу, — прикладываю ладонь к чёртовым рёбрам.

Психиатрическая бригада очень удачно оказывается свободной и приезжает быстро. Мужика в делирии после двухнедельного, как выяснилось, запоя, быстро скручивают четверо крепких фельдшеров. Недовольной остаётся только мамаша — видите ли, с её сыночкой обошлись слишком грубо, а его всего-то надо было успокоить!

— Доуспокаивались уже! — рявкаю в конце концов на неё, когда связанного пациента уносят в машину. — Синяк вам под глазом тоже он для успокоения поставил?!

— Да он же просто перенервничал! — всплёскивает она руками. — А вы тут его… насильно… Я жаловаться буду! Он не давал согласия! Я не давала согласия!

Бессильно качаю головой. Объяснять, что пациентов в делирии, опасных для окружающих, госпитализируют без всякого согласия, бесполезно. Под аккомпанементы проклятий медленно спускаюсь к машине. Рёбра болят зверски, самой хочется ругаться в голос.

— Поехали, Агния, — фельдшер подходит ко мне, смотрит встревоженно. — Надо тебе на рентген.

Прежде чем уехать, мне ещё приходится поговорить с приехавшим нарядом полиции, которых мы обязаны вызывать на такие происшествия.