Книга Развод. Будьте моим бывшим, доктор, страница 45 – Анна Варшевская

— Так, сейчас идёшь в душ, — отходит от меня на пару шагов. — А потом — в постель! Лечиться и выздоравливать!

— Только не говори мне, что мы будем играть в доктора и пациентку, — не могу сдержать улыбки.

— Упаси меня боже от такого! — Даниил закатывает глаза. — Таких ролевушек мне на работе хватает! Всё, ягнёночек, в остроумии потом поупражняешься. Так, только вот ещё кое-что… Спиной ко мне повернись.

— Зачем? — на автомате делаю, что сказано, а он берёт и… расстёгивает застёжку моего бюстгалтера!

С трудом успеваю прижать бельё руками к груди, чтобы не сползло.

— Игнатьев! — рявкаю на него.

— Не поворачивайся, — слышу тихое и хриплое. — Иди в душ. Тебе было бы больно дотягиваться самой.

Раздаются торопливые шаги, хлопает дверь, и я выдыхаю. Вот ведь… Доиграемся мы. Как пить дать доиграемся. Причём безо всяких врачей и пациенток.

Помыться, хоть и не без проклятий и постанываний, мне удаётся довольно быстро, и я действительно ложусь, устраиваясь на подушках повыше. В полусидячем положении не так больно.

— Ягнёночек, — раздаётся из-за двери, стоит мне устроиться, — я вхожу и очень надеюсь, что ты одета.

— Нормальные люди не уведомляют, а спрашивают, — выговариваю появившемуся в комнате хирургу.

— Для начала, с чего ты взяла, что я нормальный? — он подходит к постели и ставит на тумбочку поднос с едой, а сам садится с краю. — Моя психика уже и так слегка пошатнулась с тобой рядом.

— Хочешь сказать, если бы увидел меня голой, то совсем бы крыша уехала? — хмыкаю скептически.

— Ягнёночек, давай не развивать эту тему, а? — умоляюще говорит Даниил. — Я ещё с твоего раздевания не отошёл. Поешь лучше.

— Спасибо, — растроганно улыбаюсь. — Не помню, чтобы за мной кто-то так ухаживал.

— Знаешь, я бы, честно говоря, предпочёл дарить тебе цветы и водить по ресторанам, а не осматривать твои гематомы, — укоризненно качает головой хирург. — Но у нас с тобой всё не как у людей.

— Есть такое дело, — сую в рот первую вилку какого-то сложного тёплого салата и закатываю глаза. — М-м-м, божественно! Ты что, сам это приготовил?!

— Мог бы, — ухмыляется он, — но за меня это уже сделала доставка одного ресторана.

— А ты ел? — спрашиваю невнятно.

— Не разговаривай с набитым ртом, — грозит мне пальцем Даниил. — И чему тебя мама учила?

У меня вдруг портится настроение. Мама. Точно. Я ведь последний раз звонила ей пару недель назад. Она так до сих пор и не в курсе ни моего развода, ни прочих проблем… Помощи и поддержки от неё всё равно не дождёшься, а нотаций будет вагон и маленькая тележка.

— Что я такого сказал? — слышу удивлённое.

— Ничего, — качаю головой, ковыряясь в тарелке. — Вспомнила, что матери давно не звонила.

Ловлю на себе пристальный взгляд, но мужчина не задаёт вопросов. А мне неожиданно хочется с ним поделиться.

— Мама никогда меня не одобряла, — дёргаю плечом, отвожу глаза. — Я всегда всё делала не так. Или можно было лучше. Или можно было по-другому, потому что «ну я же тебе говорила», — усмехаюсь грустно.

— Я тебя понимаю, ягнёночек, — теряюсь от тёплых, ласковых ноток в голосе мужчины, поднимаю на него взгляд. Он улыбается мне. — У меня отец такой же.

— Ты никогда не упоминал о своей семье, — говорю негромко.

— Мы почти не общаемся, — он пожимает плечами. — Я долго пытался что-то доказать родителям, но потом понял, что это бесполезно. И решил, что не хочу тратить своё время на людей, главное для которых — самоутвердиться за мой счёт. Иногда единственный способ сохранить хоть какие-то отношения — максимально ограничить общение. Я знаю, что у родителей всё в относительном порядке, они — ну, наверное, знают про меня. Этого достаточно.