Книга Развод. Будьте моим бывшим, доктор, страница 72 – Анна Варшевская

Но главное… основное, что сносит крышу подчистую — Даниил мне врал. Ему не нужно было, чтобы я что-то рассказывала, делилась с ним подробностями своей ситуации. Большую часть информации он уже знал и так. И вот от этого почему-то обиднее всего. Обиднее… и больнее.

Домой мы едем в молчании. Уж не знаю, о чём думает Игнатьев, а я закипаю, словно чайник. Дохожу до кондиции, в буквальном смысле.

— Солнышко, ты какая-то тихая, — Даниил паркуется возле дома, смотрит на меня внимательно. — Расстроилась из-за того, что сказала адвокат?

— Расстроилась? — поднимаю брови.

— Рассердилась? — поправляется он.

Выхожу из машины, иду к дому, хирург идёт за мной. Разворачиваюсь я уже в холле.

— Зачем ты заказывал в агентстве информацию обо мне? — спрашиваю прямо.

Мужчина, вздрогнув всем телом, роняет на пол ключи от машины. Даже если у меня и были сомнения насчёт того, что эта какая-то ошибка, теперь они улетучиваются. По его лицу сразу видно: то, что мне сказала Алина — правда от первого до последнего слова.

Складываю руки на груди, и Даниил сглатывает, глядя на этот жест.

— Милая, всё совсем не так, как ты думаешь…

— Интересно, — тяну язвительно, — и как же я, по-твоему, думаю? Расскажи мне. А ещё лучше — объясни, с чего вдруг?!

— Солнышко, ты только не волнуйся…

У меня перед глазами плывут белые круги. Самая идиотская фраза из всех возможных — попросить человека не волноваться. После этого любой начнёт волноваться в десять раз больше.

— А с чего бы мне волноваться? — прищуриваюсь, глядя на него.

— Я собирался сказать, не сердись, — пытается исправить ситуацию Даниил. — Я… не хотел ничего плохого! Агния, пожалуйста… Я понимаю, что со стороны это выглядит, наверное, ужасно…

— Именно так и выглядит, — я вдруг чувствую, что очень устала.

Не хочу сейчас никаких разборок. Не хочу извинений, объяснений, оправданий… Да, наверное, он не хотел ничего плохого. Но в моей жизни в последнее время действительно слишком много вранья. И мне противно осознавать, что и Даня тоже не был со мной честен до конца.

— Я не хочу сейчас разговаривать, — поднимаю глаза на мужчину. — Мне… нужно подумать. Как быть дальше с тем, что я узнала. С тем, что в наших отношениях всё было не так, как мне казалось.

— Агния… ягнёночек, я… прости, — мужчина словно растерян, судорожно сжимает руки в кулаки. — Пожалуйста, не сердись. Я правда хотел как лучше…

— А получилось как всегда, — договариваю за него тихо. — Я сегодня переночую у себя в комнате.

Сворачиваю в коридор, закрываю за собой дверь комнаты и тяжело опускаюсь прямо на пол, придавив створку спиной. Не знаю, почему я так остро реагирую. Может, потому что совсем недавно мне показалось, что это оно — то самое? Потому что я действительно влюбилась, влюбилась по-настоящему, как никогда — теперь-то я это понимаю — не любила своего мужа?

Даня явно решает оставить меня в покое и не трогать. И правильно. Нам обоим есть о чём поразмыслить. А спустя полчаса, когда я уже ложусь спать, мне приходит сообщение от Влада, с просьбой выйти завтра на смену. Заболело двое фельдшеров, у него опять не хватает бригад. Очень кстати. Не знаешь, чем себя занять — займись работой!

С утра я собираюсь второпях и уезжаю рано, пока хирург ещё не встал.

— Агния Станиславна, — ловит меня перед сменой Владислав, — спасибо, что согласилась выйти!