Книга Развод. Будьте моим бывшим, доктор, страница 73 – Анна Варшевская

— Да не за что, — пожимаю плечами. — Но ты можешь для меня кое-что сделать, — грожу ему кулаком. — Не вздумай обижать мою подругу!

— И не собирался! — фыркает Влад. — Но с такой защитницей тем более поостерегусь.

Мы улыбаемся друг другу и расходимся по своим «рабочим местам».

Трясясь в машине скорой помощи, я весь день не переставая думаю о том, что узнала. Меня бросает из крайности в крайность. Хочется то надавать хирургу пощёчин, то ледяным видом показать, что я обиделась, то просто плюнуть на всё и поверить, что он и правда хотел только хорошего.

После очередного вызова возвращаемся на подстанцию уже ближе к четырём часам утра, когда мне звонит диспетчер.

— Агния, давайте разворачивайтесь. Мужчина, сорок два года, некупируемый болевой синдром.

Смотрю на адрес в планшете. Что-то такое знакомое… Мы подъезжаем к дому, и я вспоминаю — это молодой мужчина с раком на последней стадии, я ездила к нему то ли на первом, то ли на втором своём дежурстве.

Взлетаю по лестнице с медицинской сумкой, дверь мне открывает жена. В прошлый раз они были очень вежливы, извинялись, что потревожили — просто обезболивающие её мужу уже действительно не помогали. Хорошая пара… Очень жаль, что им приходится переживать такое…

— Здравствуйте, — спешно прохожу в квартиру. — Где больной?

— Здравствуйте, — она немного заторможенно поднимает на меня глаза. — А я вас помню… вы приезжали как-то…

— Да, всё верно, давайте пройдём к… — пытаюсь её поторопить, но женщина вдруг качает головой.

— Не надо, не спешите.

На меня опускается тяжесть осознания случившегося. Молча смотрю на неё, а она тихо говорит:

— Четыре пятнадцать.

— Что? — переспрашиваю у неё.

— Четыре пятнадцать, — повторяет чуть громче. — Вам же, наверное, нужно время смерти. Это случилось в четыре пятнадцать. Я посмотрела на часы.

Закусываю губу и осторожно беру её под локоть.

— Мне очень жаль. Вам нужно присесть, давайте присядем, — подвожу её к дивану. — Как вы себя чувствуете?

Она пожимает плечами, поглаживает пальцами гладкую обивку дивана.

— Я в порядке, не переживайте за меня… Вы… пожалуйста, можете сделать… всё, что нужно?

— Конечно, — киваю и прохожу в соседнюю комнату.

Констатирую биологическую смерть, звоню диспетчеру, объясняю ситуацию, вызываю все те службы, которые необходимы сейчас. Жена всё это время продолжает сидеть на диване. Моя работа закончена, мне бы попрощаться, ещё раз выразить свои соболезнования и уйти… но что-то останавливает.

— Может быть, дать вам успокоительное? — предлагаю ей против всяких инструкций.

— Нет, спасибо, — она качает головой, на губах появляется слабая, немного странная улыбка. — Мы… знаете, были готовы к этому моменту. Точнее, мне казалось, что были готовы. Нельзя быть к такому готовой, как вы считаете?

Я киваю, а она продолжает:

— Он ведь так долго болел. Счёт шёл на дни. Я всё понимала. Ему теперь не больно — это главное. Это главное! — повторяет убеждённо, а потом вдруг вскидывает на меня отрешённый, спокойный взгляд. — У нас было так мало времени вместе. Так мало. И так много. На самом деле… мы всё сказали друг другу, но сложно осознавать, что я больше никогда не услышу его голос.

— Я понимаю, — говорю негромко и встаю. — Простите, мне надо идти. Примите мои соболезнования…

Женщина вдруг хватает меня за запястье.