Книга Наследники чужих судеб, страница 8 – Ольга Володарская

Как рассказывала бабушка, при купце Егорове затон был широк, полноводен и прекрасен. Сама не застала, но от матери слышала. По нему ходили пароходы, грузовые и прогулочные, здесь были оборудованы пляжи, построен речной вокзал и торговые павильоны. При советской власти затон остался крупной водной артерией, но обезличился. Местные купались уже на диких пляжах, а прогулочные кораблики стали ходить все реже. В перестройку же затон загадили. Мясокомбинат стал спускать в него отходы. Вода в нем потемнела, стала вонять, берега заросли, заболотились. Алена рассказывала, как плакала, видя, во что превращается любимый водоем. Думала, конец ему, но нет. За десять лет, что затон отдыхал от сброса, он самоочистился. Прежним не стал, но уже не вонял, и вода в нем избавилась от мути. Жители микрорайона со временем об этом месте позабыли, им легче до самой Оки добраться, а сейминцы вернулись на берега затона. В числе их были и братья Зорины, Димон и Мишаня. С ними Алена с Олей познакомились на пляже. Старший был на мотоцикле с люлькой и предложил подбросить их до дома.

— А он не застрянет? — поинтересовалась тетка, скептически глянув на старый неповоротливый «Урал». — Дорога вся в рытвинах и вязких лужах.

— Да это танк, а не мотоцикл! — заверил ее Дима. — Везде пройдет.

Не прошел. Застряли в первой же яме. Дима предложил Алене пойти за помощью.

— А как же я? — всполошилась Оля.

— Сидите в люльке, ждите. Мы скоро. — И ушли.

— Димон это специально сделал, — досадливо пробурчал Миша. Он был постарше и уже окончил второй класс. — Чтоб с твоей сестрой наедине остаться.

— Она моя тетя.

— Вы похожи.

— Правда? — обрадовалась Оля. Это значит, что она тоже красивая!

— Обе косоглазые, лопоухие.

— Сам ты… косоглазый! — разозлилась она. — А у нас миндалевидный разрез.

— Китайский.

— Древнеегипетский. У сфинкса такие глаза. А еще у Нефертити.

— У какой еще Тити? — захихикал Мишаня.

— Дурак! — Она ткнула его кулаком в плечо. С виду такой приятный мальчик, светло-русый, большеглазый, смуглый, с темной родинкой на одной щеке и ямочкой на другой. — А лопоухость у женщины, между прочим, в Японии считается атрибутом красоты!

— А я и не говорил, что вы некрасивые, — возразил он. — Твоей тетке сколько лет?

— Возрастом дам интересоваться — дурной тон, — назидательно проговорила Оля. — Но она явно младше твоего брата. Ему сколько? Двадцать?

— Больше. Целых двадцать три. И, как говорит наша бабушка, Димону жениться пора. Как думаешь, тетка твоя согласится за него выйти?

— Вряд ли. — Она подумала о том, что Димон хоть и симпатичный, но слишком молодой для брака. И ничего у него нет, кроме старого мотоцикла.

— И хорошо, — облегченно выдохнул Мишаня. — А то свои дети появятся, он со мной возиться перестанет. Знаешь, как я его люблю? Больше, чем отца родного! Брат меня, можно сказать, и воспитывает.

— Батю в тюрягу посадили, что ли? — дерзко спросила Оля.

— Почему посадили? — опешил тот. — Нет, он у нас нормальный. На мясокомбинате наладчиком работает. В две смены пашет. Не до меня ему. А мамка с сестрой нянчится младшей. Поэтому я под присмотром Димона. Он со мной на спорт ходит, дневник проверяет. А когда я окно разбил в учительской, брат за меня у директора краснел, не родители… — Его милое личико помрачнело. — А тебя как хоть зовут? — спросил вдруг он. Оказалось, он пропустил мимо ушей ее имя. Пришлось еще раз назваться. — Ольга из Ольгино? — снова улыбнулся Миша. — Прикольно.