Книга Грешные святоши, страница 32 – Габриэль Сабо

– Без году неделя, а строишь тут хозяина! Тявкнул, и побежал! Что, слабо объясниться в глаза, или боишься, что твоё личико могут помять?

Фавро даже представить себе не мог, какую ошибку он только что совершил. Его слова сработали, как красная тряпка на быка, и у психопата Луки словно заискрило из глаз. Он скривил рожу, словно в болезненном спазме и ринулся в драку, пытаясь сбить с ног инспектора Фавро. Но тот оказался не из робкого десятка, и после череды ловких захватов смог показать своё превосходство над этим неуравновешенным типом. Ещё не успевший привыкнуть к чудачествам инспектора, Конте напрягся и стал серьёзно переживать, что его напарник завалит ему всё дело. Фалардо также отвлёкся от разговора, и в замешательстве стал наблюдать за дракой, которая достигала разгара – двое уже швыряли друг друга по всему залу, как мячики для пинг-понга. Мясник Фефе даже не повёл бровью в их сторону, продолжая натирать до блеска бокалы, ведь он знал, чем всегда заканчиваются подобные схватки с Лукой.

Чувствуя, что противник выигрывает, Лука как обычно, взялся за нож, который намеревался вот-вот пустить в ход – именного этого ждал Фефе. Конте, конечно, хотел избавиться от назойливого помощника, но не мог допустить такого исхода событий, потому бросил в сторону бармена:

– Фефе, ты забыл охладить вино. Принеси лёд, пока оно не вскипело.

Бармен понял намёк – ему было достаточно громко присвистнуть, чтобы угомонить этого психа. Это выглядело так, словно бешеную собаку позвали к ноге. Лука спрятал нож и злобно зыркнул на свою несостоявшуюся жертву, после чего спустился к остальным в подвал.

Люди Фалардо успели заметить, что этот дерзкий чужак пришёл практически одновременно с Конте, потому сомневались, насколько серьёзно его можно брать в оборот. Именно эти сомнения сдерживали их от сильного желания спрессовать Адриана и оттащить на какую-нибудь свалку или бросить на дно реки.

Раз всё успокоилось, то и говорить было особо не о чем. Но напоследок, любопытство взяло верх, и Фалардо всё же спросил:

– Послушай, Конте, мне сказали ты пришёл с этим щенком. Кто он такой, и что он тут разнюхивает?

У самого Конте до последнего теплилась надежда, что такого вопроса от старого друга не последует, но… Что поделать, снова придётся импровизировать.

– Этот? – изображая удивление спросил Конте. – Да так, пожалел парнишку, ему по башке стукнули и выбросили у причала, ходит теперь, со столбами разговаривает. Вчера уверял, что он директор мюзик-холла, а сегодня вообще заявил, что секретный агент самого Департамента. Стремительно деградирует… Жалко мне его стало, прибился на мою голову, что ж теперь делать? Пришлось привести его в приличный вид и теперь таскаю за собой, в надежде что вспомнит хоть что-нибудь…

То ли сказались бурно прожитые годы, то ли ещё не угаснувший авторитет Конте, но эта нелепая чушь была воспринята Фалардо со всей долей серьёзности и сожаления, и последний качая головой, глубоко вздохнул, воскликнув:

– Вот бедолага!

Кабаре Марсьяля Шапю было самым нашумевшим в Париже и в последствии стало воистину культовым. «Чёрная кошка» – многообещающее и однозначно пророческое название для такого типа заведения. Кроме того, это было не просто название, а скорее титул, или почётный статус, который присваивался самой популярной артистке. Направляясь туда, Конте чтобы отвлечься в пробке, переключил радио на «Культурную Францию» и с упоением подвывал под мелодии струнного квартета Баха.