Онлайн книга «Грешные святоши»
|
По дороге к абережной, Конте не проронил ни слова, а Фавро не приставал с вопросами, в его голове был лишь не выпитый и уже наверняка холодный кофе и задубевшая выпечка. Припарковав свою чумазую от осенней слякоти альпину на площади близ Сены, Конте присмотрелся в небольшую шумную толпу играющих в петанк, которые будто не замечали капель дождя, барабанящих об их спины. Подав один протяжённый и два коротких, прерывистых сигнала клаксоном, он ждал реакцию кого-то определённого из всех этих роящихся над металлическими шарами людей. Некоторые и впрямь оглянулись на такой своеобразный звук, а спустя пару минут полноватый пожилой человек в шаром, тёмно-синем пиджаке и капитанском головном уборе спешно похромал к машине комиссара. И пока он был ещё только на подходе, Конте со всей серьёзностью обратился к своему напарнику: – Слушай, Фавро. Я не особо привык решать дела таким образом, чтобы кто-то стоял над моей душой. К тому же, скажу откровенно: мне не нужен доносчик, сливающий каждый мой шаг Альфреду, хотя у меня нет сомнений, что ты неплохой парень. Пока этот старик плетётся к машине, у тебя есть минута-полторы чтобы решить, по чьим правилам тебе играть. Врать не буду: Бруссо может дать тебе перспективу, но не большую, чем бумажная волокита на голый оклад аж до самой гробовой доски. Моя же дальнейшая игра может закончиться как грандиозным успехом, так и фатальным провалом со всеми вытекающими обстоятельствами, и к последнему я склоняюсь больше. В любом случае, итог мы будем делить на двоих. Выслушав комиссара, Фавро не стал брать паузу на раздумья: – Патрон, я давно хотел сказать, но не мог найти нужного момента. Признаюсь, большинство нюансов в вашей работе мне абсолютно чужды и непонятны, но выбирая между здравым смыслом и азартом авантюризма я больше склоняюсь к последнему. Можете на меня положиться, я готов к любому развитию событий. – Хорошо, помни о своих словах, чтобы потом не пришлось напоминать, это всегда неприятный процесс. Пересядь назад и не встревай. Для тебя работёнка будет немного позже. Нельзя сказать, что вопрос доверия между комиссаром и его помощником был всецело улажен, но такой разговор рано или поздно должен был состояться. Конте понимал, что идёт на риск, но обычно внутреннее чутьё его ещё не подводило. Тяжело запыхавшись, в машину уселся хромой алжирец. Конте дал ему немного отдышаться, после чего вынул из бардачка сорванную ранее афишу кабаре и протянул старику: – Ну что, старый мой дружище Габбас, может ты прольёшь свет, что за чертовщина тут происходит? Габбас неловко покосился на сидевшего сзади Адриана, но Конте намекнул, что опасаться нечего. Тогда моряк сипловато засмеялся: – Всё-таки он до них добрался… Я знал, что он не спустит это с рук тем двоим, выжидал, как пантера перед прыжком и – оп! Знаешь, я ведь к этому не касаюсь никоим образом, моё дело крутить штурвал и не задавать вопросов. Он заявился ко мне со своими парнями, а я ему говорю – я не классная дама, чтобы за этой мелкотнёй смотреть, делать мне больше нечего. Так давай он мне угрожать экскурсией по дну Сены, а я и говорю, что мне сказали, что всё с тобой сами уладят. Черти… Фавро едва мог усидеть, вслушиваясь в каждое слово старого моряка-алжирца, но никак не мог понять, о чём идёт речь, в отличие от Конте… |