Книга Зимняя коллекция детектива, страница 126 – Анна и Сергей Литвиновы, Татьяна Устинова, Татьяна Полякова

– Дочь мою и сбил. А жену просто так угробил, чтоб молчала.

– А как вы узнали? – спросила Алла с трудом. – Откуда?! С чего вы вообще взяли, что это мог быть Сергей Васильевич?

Павел махнул рукой.

– С ножом никто из вас обращаться не умеет, а убили его с первого раза, мгновенная смерть. Виноградов и не понял ничего.

– Это точно, – подтвердил Сергей Васильевич. – Жалко, что не понял.

– По наколкам было понятно, что ты в спецназе служил, с ножом обращаться умеешь. Ампулы со снотворным может определить только охотник, а ты говорил, что на охоту ходишь. И все время разное говорил-то! То тебя жена никуда не пускает, потому что огород, а то на охоту то и дело ездишь! Чай в тот вечер, перед тем как Виноградова зарезали, ты нам подавал. Суетился еще. Ты же знал, что Зоя Петровна услышит или я, если б ты нашумел.

– Я старался не шуметь, но решил подстраховаться.

– Свитер взялся стирать ни к селу ни к городу. А сам все в тельняшке ходил. Кровь на него попала?

– Малость испачкался.

– И когда Степан ногу ампулой распорол, ты Марку на крыльце попался. Ты вышел самый первый, чтобы ампулу выбросить, как только метель ушла. До этого на улицу не выходил никто. А нож? Или у тебя два было?

– Ну конечно, – подтвердил Сергей Васильевич. – Я тот, спецназовский, приметный, специально на виду оставил, чтоб нашли. Но он больше для колбасы подходит и консервы открывать. Другой, настоящий, у меня всегда с собой, и не показываю я его. – Он помолчал и еще немного попил из кружки. – Да вы поймите, мужики, я вам голову просто морочил. Не хотел я Марку признаваться!.. Я бы в Москве сразу в прокуратуру пошел, а здесь… Я Ледогорова очень сильно уважаю, болельщик я.

Все молчали и сидели неподвижно. Петечка сунул руки между колен, замерз, наверное.

– А гниду эту я бы в живых все равно не оставил, – продолжал Сергей Васильевич. – Господь так управил, что мы нос к носу столкнулись, хоть он меня и забыл давно! Я же с ним тогда разговаривал, с собакой бешеной! Один генерал знакомый нам встречу устроил. Так он мне сказал – молись, что я и тебя на тот свет не отправил, а жену другую найдешь и ребенка нового родишь, дурное дело нехитрое.

– Теперь на зону из-за него пойдешь. Лет на пятнадцать как минимум, – бесстрастно заметил Павел.

– Не понимаешь ты, молодой еще. Я только тогда свободный стал, когда он последний вздох испустил. И жил я эти дни, как свободный человек, Паша! Ел, пил, спал! Про биатлон разговаривал! И все потому, что Виноградов на леднике мертвый лежит. Я долги отдал за всех сразу, кого он убил или, может, покалечил. Да говорю тебе, молодой ты, не поймешь!.. А ты, Марк, не слушай ничего! Ты дело делай! Твое дело чемпионское, тебе выступать надо. Без тебя спорта нету, на тебя миллион народу надеется.

– Это неправильно, – сказала Женька твердо. – Так нельзя. Он убил вашу дочку и жену тоже! Это должно как-то учитываться.

Сергей Васильевич засмеялся.

– Деточка, тогда даже уголовное дело не завели! Кто и чего там будет учитывать?! Да и наплевать. Я свое дело сделал и эти дни жил как раньше, хорошо, свободно. Спасибо вам, мужики.

Павел переглянулся с Марком.

Марк закинул руки за шею и прошелся перед плитой туда-сюда, и они опять переглянулись.

Алла подошла к кадушке с водой, подняла тяжелую крышку, зачерпнула рукой и попила.