Книга Зимняя коллекция детектива, страница 192 – Анна и Сергей Литвиновы, Татьяна Устинова, Татьяна Полякова

– Конечно. За что, по-твоему, мне деньги платят? А Дед об их встрече велел помалкивать.

– Дети мои, – воззвал Олег, – помните, мы только пешки в чужой игре, так что особо не напрягайтесь.

– А мы возьмем и чужую игру поломаем, – хмыкнула я.

– Ага, – обиделся Вешняков, – я очередное звание хочу.

– Не стони, получишь.

– Как же, с тобой свяжешься и не только подполковника, вообще погон лишишься. Говорила мне мама…

– Значит, Дед о связи Тагаева с Филипповым знает, – не слушая Вешнякова, думал вслух Олег. – А тебе велел об этом помалкивать. Выходит, у него свой интерес. И я даже гадать не берусь, какой. Он ведет свою партию, Тагаев свою. Хотя…

– Что? – насторожилась я.

– Так, мыслишка в голову пришла. Проехали.

– Если Тагаев надумал занять место Никитина, нас ждут сюрпризы, – вздохнула я. – Ты вот что, – повернулась я к Вешнякову, – вызови Лику на допрос, нажми на нее. Вряд ли Деду понравится, что его выдвиженец под колпаком у этих деятелей.

– Хорошо зная Деда, почти уверен: ему об этом известно, – заметил Лялин.

– В любом случае вызвать гражданочку на допрос затруднительно, – порадовал Вешняков. – Она из города исчезла.

– Что значит, исчезла?

– Должно быть, отбыла в столицу, – развел руками Артем.

– Ну и что?

– Ничего. Говорю, затруднительно. И вообще надоело мне ломать голову, давайте пиво пить.

Домой я вернулась поздно и в скверном настроении. С одной стороны, вроде бы все ясно, а с другой – запутывается все больше и больше. Чтобы подставить Никитина, Светлану убивать ни к чему. Не мог же убийца быть таким дураком, чтобы решить, что Дед позволит ему сорвать свои планы? Но ее убили. Знать бы, что за фотографию она показывала Тагаеву. А может, не было никакой фотографии и это очередной хитрый ход? И Тагаева пытаются подставить, намекнуть на его причастность к убийству?

Часам к двенадцати я пришла к выводу, что готова поверить, что Светлану убили из-за крупной суммы денег, которая находилась у нее в квартире, если б эти самые деньги кто-то не отправил мне. Должен ведь быть смысл, в конце концов?

Утром пошел снег, он тихо падал на грязный асфальт. Сашка, выйдя на прогулку, начал чихать, потом зябко ежиться и наконец потрусил к дому. Дома он забрался в кресло и загрустил. Мне тоже было невесело. Не потому, что вдруг пришла зима, к смене времен года я отношусь безразлично. Ворочалось во мне смутное беспокойство вкупе с томительным ожиданием. Сегодня предстояло проверить наши догадки. Позвонил Вешняков.

– Ты как? – спросил он хмуро.

– Нервничаю.

– Пока вроде все тихо. Мне сегодня крысы снились. Здоровые. К чему бы это?

– К очередному званию.

– А моя сказала, к неприятностям.

– Значит, будем ждать неприятностей, как же без них.

– Может, ко мне приедешь, вместе нервничать веселее, – предложил он.

– Я лучше спать пойду. Хлопнут кого-нибудь, позвони.

Мне и позвонили. Не успела я повесить трубку, простившись с Артемом, как пришлось отвечать на звонок.

– Детка, – с ехидством сказал чей-то голос, сразу и не скажешь, мужской или женский (нет, скорее мужской), – у тебя было время, но ты потратила его впустую. Очень жаль, что свой шанс ты проморгала.

– Со мной всегда так. А не могли бы вы намекнуть, чего хорошего от меня ждали?

– Теперь уже не важно, – заметили на том конце провода вроде бы с обидой, и телефон отключился.