Книга Зимняя коллекция детектива, страница 279 – Анна и Сергей Литвиновы, Татьяна Устинова, Татьяна Полякова

– Это Леся, моя замечательная флэт-мэйт^[9], в будущем генеральный прокурор или даже мисс Марпл.

Представление прозвучало двусмысленно. То ли Лесе карьеру гениального сыщика сулят, то ли удел старой девы. Девушка открыла рот, чтобы возразить подруге, но тут в общий разговор ввалился Саня:

– Как ваш экзамен?

Светка ответила за двоих:

– Леська, естественно, на пять баллов, а у меня, как всегда, четверка с натяжкой. – Девушка прыснула. – Нет, правда здорово! – она снова не смогла сдержать эмоций. – Еще вчера мы по Москве мотались, там сыро, грязно, машины, копоть, бр-ррр! А здесь как все бело! Мы вышли из самолета, надышаться не могли! Прямо как родниковую воду, этот воздух глотаешь! Как мороженое! Вот здорово, что мы здесь!..

Леся только улыбалась. Мы подошли к моей машине.

– Черт! – вдруг воскликнул Саня и хлопнул себя по лбу.

– Что случилось? – озабоченно спросила Светлана.

– Я совсем забыл! Нам еще вчера надо было позвонить в фирму, которая коттеджи бронировала. Подтвердить, что мы приезжаем, спросить, как заселяться…

– Позвони сейчас, – пожал я плечами.

Мой румяный друг поставил Светины вещи на чистейший снег и отошел в сторонку. Через минуту я понял почему: по-английски он говорил плоховато, с трудом подбирая слова и по нескольку раз переспрашивая. Наконец он вернулся к нам, весь сияющий.

– Ну и страна, – помотал он башкой. – Мне сказали, что наши коттеджи открыты, ждут нас. А ключи от домиков – на кухонных столах.

Мы положили вещи девушек в багажник на крышу.

– Давай я поведу до коттеджа, – небрежно бросил мне Саня.

– Ради бога.

Он как бы присваивал себе мое достижение – четыреста верст, пройденные за четыре часа. Но не спорить же с ним, не трубить же о своем геройстве! Мой спутник раскинулся в водительском кресле, небрежно завел мотор, сдал назад – и тут же позорно заглох. «Дурацкое в этой «Хонде» сцепление», – только и оставалось ему процедить. На правах извозчика он усадил на переднее сиденье свою Светку; мы с Лесей поместились сзади. Леся была по отношению ко мне ровна, доброжелательна и спокойна, и я подумал, что у меня, пожалуй, имеются две возможности. Первая: выпрыгивая из штанов, по-мужски добиваться ее. И, возможно, к концу финских каникул чего-то достичь. А возможно, и нет… И вариант номер два: сделать вид, что мы с ней не кто иные, как друзья, типа брата с сестренкой, а потом, тихой сапой… Второй подход показался мне предпочтительней.

– Спасибо, что вы нас встретили, – тихо, но дружелюбно молвила Леся.

– Велкам, – отозвался я. Я решил не живописать свои водительские подвиги. Не хватало с ходу показаться хвастуном.

– А остальные уже приехали?

– Тащатся! – пренебрежительно откликнулся с водительского сиденья Саня. – Может, часа через три приползут. Это мы тут гнали под сто пятьдесят, не терпелось вас встретить.

Беззастенчивость, с коей мой друг присваивал себе мои заслуги, порой потрясала.

– Поэтому мы – первопроходцы, – продолжал витийствовать Сашка. – Жаль только, что будем жить в разных особняках. У них в каждом домике всего по одной спальне с раздельными кроватями.

По, мягко говоря, сдержанной реакции девушек я понял, что они не сожалеют, а, скорее, рады оказаться от нас подальше.

Коттеджи располагались в глухом лесу, под сенью огромных елей. Там оказался целый городок – этакая заполярная Рублевка. Но, как положено в Заполярье, где растут березы-карлики и низкорослые сосны, внешне домики отнюдь не поражали воображение. Одноэтажные срубы, каждый площадью не более ста «квадратов». Никаких заборов. Кое-какие коттеджи оказались заселены: в окнах светились гирлянды, у подъездных дорожек наряжены елки. Однако большинство пустовало.