Онлайн книга «Зимняя коллекция детектива»
|
Я рассказал Сане о том, что Иннокентий вчера лазил в мой ноутбук, смотрел мои файлы. – Какого черта ему там понадобилось?! – воскликнул я. Мой приятель ухмыльнулся: – А ты сам у него спроси. – И спрошу, да только настроение в Новый год портить неохота. Может, у тебя есть какое-то объяснение? Ты ж вашего Кена лучше знаешь. Он, что: клептоман, параноик? – Не в этом дело, – со смешком ответил Сашка. – Думаю, наш Иннокентий считает, что ты взят сюда для того, чтобы со временем занять его должность. А здесь к тебе наше начальство, типа, приглядывается. – С какого бодуна он так решил? Мой приятель промолчал, и меня осенило: – Ты ему, что ли, сказал?! – Допустим. – Но зачем?? – Во-первых, о том, что ты, возможно, будешь нашим финансистом, я сказал не Кену, а Вадиму; а там уж и до Кеши дошло. – Зачем тебе это понадобилось? – Надо ж было оправдать твою поездку сюда. А то б они с Петей на твое место своего человека взяли. А на фига мне такое счастье – жить с чужим мужиком в одной комнате? – Значит, ваше начальство присматривается ко мне как к будущему главбуху? Притом, что я сальдо от сальто не отличаю? А бульдо – от бульдога? – А от тебя что, убудет? Я покачал головой: – По-моему, тебе просто нравится ставить всех в неловкое положение. И дразнить Кена. – Ладно, кто бы говорил о неловком положении! Я тебя обеспечил крышей над головой, кормежкой, развлечениями, бабу тебе предоставил… – Лесю не трожь! – предупредил я, сжимая кулаки, и Саня сразу заткнулся и перевел разговор на другую тему: – А Иннокентия я действительно дразню. Чертовски приятно поиздеваться над своим непосредственным начальником – особенно когда под ним кресло шатается. Мой друг сам вывел разговор на второй интересующий меня вопрос. – Кстати, ты мне рассказывал, еще по дороге, что Иннокентий проворовался. А откуда ты сам об этом узнал? И кто рассказал про растрату вашему боссу? Саня ухмыльнулся: – А как ты думаешь? – Ты Иннокентия заложил? Мой дружбан хохотнул, развел руками и ответил почему-то на своем дурном английском: – Ху ноус, ху ноус…[15] Мы повернули к дому. Разговор с Сашкой вышел каким-то мутным. И оставил у меня острое чувство неудовлетворенности и недовольства приятелем. …Больше ничего интересного или любопытного в тот вечер, первого января, не случилось. Случилось – ночью. …Когда все уже улеглись – довольно рано, и я, опять в полном одиночестве, устроился в гостиной, чтобы записать события сегодняшнего дня, – произошло еще кое-что. Писать об этом мне стыдно – но придется, раз уж я решил вести дневник честно. Без купюр. Когда я уже заканчивал отчет о событиях первого января, из комнаты, где жили Вадим и Настя, раздался мягкий шум, этакая ласковая возня. Вскоре шум и причмокивания, и неразборчивое бормотание превратились в ритмичное дыхание и воздушные стоны. Я замер на месте, ни жив ни мертв. Вздохи становились все глубже, постанывания – все громче, пока не превратились в краткий и шумный мужской рык и женский протяжный стон. Признаться, эта звуковая порнуха настолько меня возбудила, что мне, чтобы успокоиться, пришлось пробираться в ванную и там принимать ледяной душ. Будь проклята эта моя все никак не кончающаяся юношеская гиперсексуальность! |