Онлайн книга «Детектив на пороге весны»
|
– Как же не читала?! Конечно, читала! – Значит, знаешь: нет никаких привидений, кроме, может, утопленника нашего! Похоже, Петра Мартыновича кто-то свой пугает. В каких-нибудь гнусных целях. Наследники или что-то в этом роде, кто хочет его пораньше к покойной матери отправить. Про это сто книг написано! – Так что же выходит?.. – Выходит, что на соседнем участке собака Баскервилей бегает. Чудовище. Исчадие ада. Да, бабуль? – Ну, собака, не собака, а призрак покойной матери. – А ты спросила… как он выглядит? Призрак матери? – Да никак он не выглядит. Классическое привидение – в белом балахоне и с веревками. – А веревки зачем? Бабушка пожала плечами: – Веревки вместо цепей, наверно. Цепи нынче не достать. Разве что в собачьем магазине. – А ты ему сказала, что это не привидение? Что призраков не бывает и так далее? Про племянников спросила? Бабушка махнула рукой: – Спросила! Владимир Геннадьевич в плановом отделе какого-то КБ подвизается, а Геннадий Геннадьевич врач-гинеколог. Весьма почтенные люди, хорошие специалисты. Так сказал их дядюшка. Ни в какую их причастность он не верит, конечно. Говорит, что дом в любом случае завещан им, но стоит он дешево, потому что старый, и участок небольшой. Много за него не выручить. – Смотря для кого, – задумчиво пробормотала Анфиса, – смотря для кого. – Мотив неясен, – заключила бабушка, – решительно. Племянники давно при квартирах, под мостом не живут. Впрочем, конечно, можно предположить, что у нашего Петра Мартыновича бабушка когда-то эмигрировала в Швейцарию и оставила ему там пару миллионов, но что-то не верится мне. – И мне не верится, – поддержала ее Анфиса. – И ты у него там… – Что? – Ничего… ничего не проверила? Не посмотрела? Бабушка качнула ногой. – Совсем-совсем ничего? – Да как она могла в чужом доме шарить? – Клавдия даже перестала посуду со стола убирать. – Разве это кому позволено?! – Посмотрела, конечно. Только так. По верхам. – И что? – Ничего. Никаких следов. Но нужно на участке тоже смотреть, потому что в последний раз мать ему за яблоней померещилась. Может, он со страху придумал, а может… кто его знает. Анфиса подумала про залитый лунным светом сад, в котором явно кто-то был, глядел в ее окно, покуда она мыла руки. Кто-то был? – Ну и что ты решила?.. – А решила я, что завтра отнесу ему Клавиных пирогов для поправки здоровья. – Как?! – вскрикнула пораженная Клавдия. – Соседу?! – Потолкую с ним про племянников, про дом, про мать. Может, что-то и узнается! Анфиса подумала секунду. – Только ты одна не ходи, – сказала она. – Ты с Юрой иди. Пусть Юра у него лопату попросит. Или грабли, что ли! Заодно в сарае посмотрит. У соседа один сарай или нет, ты не видела? – У него сарай и погреб, – заявила бабушка. – Погреб еще наш. То есть когда-то наш был. А когда усадьбу поделили, он так и остался отрезанным стоять. А потом участки продавали, и соседу с погребом продали. Твой отец всегда мечтал тот участок тоже купить. И не успел. Они помолчали. Смерть Анфисиных родителей по-прежнему оставалась табу для домашних разговоров. Все пережито и пройдено, и никогда и ничего не начать сначала, но горечь словно вдруг капала откуда-то. Капала по капле, никогда не прорываясь до конца. Все трое слишком щадили и любили друг друга, чтобы позволить себе… убиваться. |