Книга Пейзаж в изумрудных тонах, страница 96 – Майя Яворская

– Э-э-э… Так-с, что мы имеем… Ну, вот, например, изумруд. Вернее, трапиче-изумруд. – Геолог извлек на свет ярко-зеленый полупрозрачный камень с расходящимися из центра черными полосками. – Видите, внутри черная шестилучевая звезда? Это графит. Такие камни считаются наиредчайшими. Вероятность найти подобный по сравнению с обычным равняется один к десяти тысячам. Встречаются только в одном месте в мире – в Колумбии. В стране добываются тонны изумрудов, но именно таких камней находят лишь несколько штук в год.

– Извините, Петр Семенович, – перебила его гостья и обратилась к брату: – Кирилл, записывай все, пожалуйста, и поподробнее. Тебе это пригодится.

– Зачем? – удивился он.

– Я потом тебе объясню, пиши, – отмахнулась сестра. – Петр Семенович, продолжайте, пожалуйста. А для огранки они годятся?

Вступать в пылкие дискуссии и выяснять, зачем ему нужно знать наизусть все эти высокогеммологические подробности, Кирилл не стал. Обстановка не располагала. Записывать же просто было лень. Значительно проще и надежнее воспользоваться диктофоном. Включив запись, он поудобнее устроился в кресле и приготовился к прослушиванию увлекательной лекции.

– Для фасетной огранки, как обычные изумруды, такие камни не годятся. Их вставляют в украшения в виде тонких пластин, чтобы хорошо просматривался рисунок. Насколько я знаю, они сейчас в большой моде и, соответственно, в большой цене. Мой же экземпляр хорош еще и тем, что имеет интенсивную окраску, что ценится очень высоко. И довольно внушительных размеров.

«Редкий», «дорогой», «уникальный» и «большой» – были как раз те слова, которые требовались для успешного визита к Полубоярову. При таком повороте встреча обещала стать весьма плодотворной. Самойлову в данной ситуации заботило лишь одно: чтобы и остальные камушки не подкачали.

– Так. С этим понятно. А вот аквамарин, – из другой коробочки Трапезников аккуратно достал насыщенно-голубой экземпляр коллекции и покрутил его в пальцах перед солнцем, которое светило прямо в окно. – Не такой уж редкий и ценный, как изумруд или александрит. Только здесь важна глубина цвета. А он у меня ярко-синий. И оттенок особенный, с топазом или танзанитом не перепутаешь. Но это еще не все. Под лупой можно увидеть тонкие шелковистые трубочки, идущие параллельно одна другой. Если подобному камню придать форму кабошона, в нем проявится эффект «кошачьего глаза», а для аквамарина это совершенно не свойственно. – Трапезников достал лупу из ящика стола и поднес ее к кристаллу, продемонстрировав беловатые нити у него внутри.

И тут неожиданно в памяти Киры всплыл очередной странный подарок Кузьмича, который уже несколько дней лежал на дне сумки. Она резво вскочила и убежала в коридор. Вернулась Самойлова с точно такой же лупой. Неожиданная активность и появление в руках такого специфического предмета вывели Кирилла из созерцательно-аморфного состояния, и он внимательно посмотрел на сестру. Для хозяина дома тоже оказалось полным сюрпризом, что современные девушки носят с собой такие странные вещи.

– Что значит кабошон, знаете? – продолжил старый геолог.

Гости отрицательно покачали головами.

– Если примитивно, то это форма половинки шарика – одна сторона камня плоская, другая выпуклая. Необязательно, конечно, полусфера, но выпуклая. Принцип понятен? Кристаллы могут быть разные с плоской стороны: округлые, овальные, сердечко, капля – все зависит от материала и изделия, в которое будут вставлять. Такие камни не сверкают, как ограненные. Однако чтобы проявить такой эффект, как «кошачий глаз», только эта обработка сырья и годится. Тут ясно?