Книга Эффект искаженных желаний, страница 69 – Юлия Ефимова

Еще она любила рассказывать ребятам про фокусы тайги. Например: что гудок парохода, плывущего по реке, откликается на ближайшем к тебе водоеме. Как и человеческое «ау», откликается совершенно по-разному, в зависимости есть ли рядом вода, скалы или это просто лес. Тайга меняет звуки, путает их, стараясь погубить человека. Заманить в свои дебри и оставить там навсегда.

Именно поэтому ни Денису, ни Кате даже в голову не пришло идти на ночной крик о помощи, как бы жалобно он ни звучал. Это было контрпродуктивно. Но как только солнце взошло, они умылись и направились в сторону, откуда, как им обоим казалось, звали на помощь.

– Смотри, – сказал Денис, вновь достав карту. – Получается, мы идем в направлении Сонькиного пупа, может, и кричали оттуда. Надо бы ускориться.

Но ночной ливень размягчил почву, превратив ее кое-где в лужи, а где-то в кашу, и идти было очень тяжело.

Как только уютная мгла уступила солнцу, Денис и Катя, как школьники, вдруг стали делать вид, что ночью ничего не было, и бояться заглянуть в глаза друг друга. Почему-то вчера под покровом темноты все казалось таким элементарным и понятным, а сейчас эта магия развеялась, и сразу все стало неоднозначным и сложным.

– Согласна, давай прибавим шагу, – поддержала его Катя, по-прежнему не глядя на него. – Может, нашим нужна помощь.

– Вот кому сейчас точно нужна помощь, так это мне, – попытался разрядить обстановку Денис. – Я так есть хочу, ты даже не представляешь. Если бы мог, я бы тебя сейчас таким завтраком накормил…

– Тогда давай порепетируем, – предложила Катя.

– Итак, я захожу на кухню и жарю не два, как обычно, а три яйца. Затем подрумяню хлеб на сковороде.

– У нас нет тостера? – вступила в разговор Катя, приняв правила игры.

– Ты что! – почти закричал Денис. – Какой тостер, это просто кощунство! Обязательно на сковороде и обязательно с ложкой оливкового масла. Вообще же шикарно, если бы была веточка розмарина.

– Считай, что она у нас есть, – сказала весело Катя. Было видно, что напряжение ее отпустило.

– О, это великолепно, ее тоже на сковороду, чтоб хлеб впитал в себя сей запах. Затем мы убираем хлеб и в это же масло кладем котлету для бургеров из мраморной говядины.

– Нет котлеты, – стала вредничать Катя.

– Как нет? – расстроился Денис. – А что есть?

– Есть докторская колбаса, – смилостивилась она.

– Сойдет, – вновь улыбнулся Денис и взглянул наконец ей в глаза. Там не было презрения и сожаления, которые он боялся увидеть, и это было уже счастьем. – Тогда мы обжариваем ее на сковороде и кладем поверх хлеба. На колбасу я положу одно из яиц, обязательно с недожаренным желтком и посыплю все солью и черным перцем. Поверь, ты проглотишь язык.

– А зачем нам нужно было три яйца?

– Потому что я буду два таких бутерброда, – ответил довольный Денис, словно бы он и вправду сейчас собирался их есть.

– Что мы будем пить? – спросила Катя. Солнце было в зените и припекало уже по-летнему, и лес не казался чем-то страшным.

– Буду огромную кружку черного кофе, крепкого и без сахара, – сказал Денис, почти смеясь. – А ты что пьешь по утрам? – поинтересовался он, но улыбка медленно сошла у Кати с лица.

– Последние пять лет я предпочитала чай, – ответила она ледяным тоном, отвернулась и быстро пошла вперед.

– Стой! – крикнул Денис. Он догнал ее, развернул и крепко прижал к себе. – Я научу тебя снова пить по утрам кофе.