Книга Эффект искаженных желаний, страница 72 – Юлия Ефимова

Тогда, сойдя с теплохода, они сразу же разошлись в разные стороны, не сказав друг другу, куда направляются, лишь прихватили каждая свой сундук. Не обнялись, не всплакнули о былом, просто молча и по-деловому пошли по своим делам. Больше они не нужны были друг другу, две чужие женщины решили навсегда забыть их недолгую совместную жизнь.

– Нашли меня, – сказала Ольга, но голос предательски дрогнул.

– Ты мне тут голову не дури, на другом конце света нашли тебя? Как они это сделали? Мы с тобой так путали следы, меняли документы, это сделать было просто невозможно! – возмутилась Сонька, даже немного повысив голос, но опомнилась и тут же тихо добавила: – Ты что, подставилась? Рассказывай, как?

– Я написала письмо в Россию, – со вздохом сказала Ольга, понимая, что сама во всем виновата.

– Небось, своему Николеньке Гусару? – спросила Сонька.

Оля в ответ лишь кивнула, ее собеседница не могла этого видеть, но по молчанию все поняла.

– Говорила я тебе? – шипела от злости Сонька. – Говорила же! – она была настолько зла, что не могла остановиться.

– Мы договаривались, он обещал, – возразила Оля, уже понимая, что это пустые оправдания.

– Вот он тебя, скорее всего, и сдал. Дура ты и есть дура, – бросила Сонька, немного придя в себя. – Где золото?

– Все забрали при обыске, – ответила она нехотя, понимая, что сейчас в нее опять полетят оскорбления.

– Ты что, не положила ничего в банк?! – поразилась Сонька и вынесла жесткий вердикт: – Идиотка.

– Я про тебя ничего не сказала, – вновь принялась оправдываться Ольга.

– И на этом спасибо, – буркнула примирительно Сонька и спросила: – Что говорят-то, куда дальше?

– Было очень много дипломатических переговоров, особенно про золото, что у меня нашли. Так, по крайней мере, мне сказал местный адвокат, и вот завтра меня высылают в Россию, там и судить будут.

– Ну что ж, – вздохнула Сонька, – может, это наука тебе будет. И Николеньку своего больше не ищи, нет его.

– Откуда ты знаешь? – испуганно спросила Ольга.

– По своим связям узнала, как только новость прочла, что тебя арестовали, – сказала Сонька. – Сдал он тебя и сам в тюрьме помер.

Ольге стало совсем плохо, мир рухнул. Все это – арест, тюрьма и ожидание в компании с огромной крысой, – все это было терпимо, если знать, что можешь однажды встретится с ним. А теперь все, нет того главного и единственного, за что цеплялась Ольга, нет даже надежды.

– Прощай, – только и услышала она сквозь гул в ушах, и окно в двери захлопнулось.

Оля взяла железную тарелку с едой и поставила перед крысой.

– Ешь, – сказала она глухим, замогильным голосом. – Мне больше не надо.

Трудный и долгий путь обратно в Россию она провела как во сне – ничего не понимая и ничего не чувствуя. Хотя, возможно, это бог ее берег, потому что было трудно, холодно, голодно и главное унизительно.

Пришла Ольга в себя только в Хабаровске, когда старый следователь зачитал с листка, что на нее написано семнадцать заявлений, и в каждом огромная сумма, а найденное у нее золото не покроет и половины нанесенного ею ущерба, и, к слову, ни один адвокат не хочет браться за ее дело.

И правда, адвокаты к ней не приходили, а судебный процесс был все ближе. Когда до него оставался всего месяц, к ней в камеру зашел красивый молодой человек, и тридцатилетняя заключенная, которая уже растеряла по тюрьмам весь свой лоск, начала приглаживать свои не расчесанные волосы.