Книга Золотое правило молчания, страница 19 – Галина Владимировна Романова

Он не отказался. Лада вышла из квартиры и через двадцать минут пришла с лотками, купленными в столовке завода по ремонту двигателей, работающей круглосуточно. Она и суп принесла вермишелевый, и рагу овощное с котлетами. От котлет Вадик отвернулся сразу. А вот суп съел весь. Выпил зеленого чая. Потом попросил вылить все спиртное в раковину.

— Я ведь не осмелюсь. Снова напьюсь, — жалобно глядя на сестрицу, признался Вадик.

Она вылила все, бутылки сплавила над газом до пробок, выбросила в мусор. Села напротив него за стол, дотянулась до его кудрявого чуба, дернула и улыбнулась.

— Чего напился-то, братишка? По причине ведь, не дурмана для. Я же знаю тебя. — Ее глаза смотрели испытующе. — Что случилось? Что-то случилось?

Он минуту смотрел на нее. Находил, что она постарела и подурнела. Старый шерстяной джемпер на ней болтался, открывая тощую морщинистую шею. Может, болеет чем и не говорит? Или будни рабочие потрепали ее здоровье? Лада работала на том самом заводе, который обслуживала та самая столовка, откуда был вермишелевый суп. Часто брала подработки из-за вечной нехватки денег. Двое пацанов-школьников, сбежавший муж. И с ним вот еще приходится возиться.

— Прости меня, Ладка. Прости. Тебе и так нелегко, и я еще проблем добавляю.

Ее глаза в сетке морщин наполнились слезами. Ее никто, кроме него, не жалел. Никто, кроме него, ей не сочувствовал.

— Ничего, братишка. Прорвемся, — потрепала она снова его кудрявый чуб. — Так что там у тебя стряслось — на твоем корпоративе?

— Это не мой корпоратив был, Лада. Это был корпоратив ого-го кого! — Потряс он указательным пальцем над своей головой. — Жоры Агапова сынок проставлялся за должность генерального директора. Всех сотрудников, кажется, собрал! Денег вбухали — тьму! Ели-пили всю ночь. Ты вот про еду сказала, Ладка… Нечего там особенно было забирать. Все пожрали. Бухло осталось, а еды нет.

— Но ты же не из-за этого надрался, Вадик. Не из-за того, что тебе бутеров с икрой не досталось?

— Нет.

— Ну! А из-за чего?

— Из-за того, блин, что на этой вечеринке человека убили, Лада!

— Чего?! — Она отодвинулась от стола, упираясь спиной в выкрашенную голубым стену. — Какого человека?

— Мужика. Из гостей. Он тихий такой был, неприметный. С девкой какой-то все сидел за столом. На медленный только выходил танцевать. Успел раз или два до своей смерти.

— Что ж ты на него внимание обратил, если он был неприметным? — недоверчиво уточнила Ладка.

Она и раньше его слова часто брала под сомнение. Потом извинялась, правда, когда он оказывался прав. Но поначалу всегда, как вот теперь, головой покачивала.

— Я их столик обслуживал, Лада. Их и еще рядом один. Этот мужик без конца салфетки комкал и на стол бросал. Приходилось то и дело убирать, обновлять. И еще он девушку третировал.

— Какую девушку?

— Симпатичную такую, кудрявую. В шелковом темном платье. Они сидели рядом. Я подумал, что они пара, — продирались сквозь больную голову Вадика воспоминания. — Она несколько раз порывалась пойти потанцевать. А он ее не пускал. За руку хватал и обратно усаживал. Грубо!

— И что?! — Лада наконец прониклась и встревожилась: — Это она его убила, потому что он ее танцевать не пустил?

— Да, нет… Наверное, нет. Я точно не знаю. Увидал, когда он под стол начал сползать, а в груди нож. И кровь.