Книга Золотое правило молчания, страница 44 – Галина Владимировна Романова

— Почему вы ввели следствие в заблуждение, Громов?

Не спросила: почему он забыл упомянуть о спутнице. А именно так: почему он ввел следствие в заблуждение! Это другая трактовка и другая мера ответственности, другая степень вины.

— В каком смысле, товарищ старший лейтенант?

Саша старался казаться спокойным. Смотрел прямо, руки сцепил на колене. Он сразу, как сел, закинул одну ногу на другую. Считал, что эта поза говорит о расслабленности. Голову слегка склонил к левому плечу. Никто и никогда не догадался бы, что по спине под рубашкой и пиджаком у него ползут крупные ледяные капли пота. А мизинцы на ногах онемели. Так бывало с ним всегда, когда он психовал.

— Вы не рассказали нам, что уезжали от ресторана не один.

— Вы не спрашивали. Могу точно напомнить, как прозвучал ваш вопрос.

— И как же? — глянула симпатичная Алена с вызовом.

— Вы спросили: во сколько я уехал? Я вам ответил. Видел ли что-то подозрительное во время банкета? Я ответил, что нет, не видел. И это правда. Я даже проявил инициативу и рассказал вам о подслушанном мною разговоре. Но вы не задали мне вопроса: кто еще ехал со мной в такси?

— И вы промолчали.

— Да. Простите.

— Спрашиваю сейчас, Громов…

Она поддернула широкие рукава свободного вязаного свитера, открывая удивительно изящные запястья. И он отвлекся.

Вот что она делает в полиции? Зачем ей это ужасное место? С ее-то внешними данными разгребать последствия человеческих пороков? Ей бы…

— Расскажите о том, как вы уезжали от ресторана, во всех подробностях, — прервал романтический полет его фантазий ее серьезный голос.

— Хорошо. — Его нога соскочила с колена, он скрестил ноги в щиколотках и загнал их глубже под стул. — Я вышел на улицу за несколько минут до приезда такси. Не спрашивайте — за сколько, не отвечу. Не засекал. В ресторане было шумно, темно, я устал. На улице промерз. Ботинки были на тонкой подошве. И я ходил перед рестораном туда-сюда. Смотрю, по фойе кто-то мечется. Выбегает на улицу. Девушка. В одном платье, куртка в руках.

— Вы ее узнали?

— Нет. Я не был с ней знаком. — Он стойко выдержал подозрительный взгляд Леоновой. — Она все время теребила куртку и не желала ее надевать, хотя я ей советовал это сделать. Было холодно. Подъехало такси. Она попросилась поехать в этой же машине. А мне что? Пусть едет. Но когда она вышла вместе со мной, меня это немного напрягло.

— Вы познакомились, пока ехали?

— Она назвала себя Василисой. Ну, Василиса и Василиса, мне-то что. Я же не Иван-царевич.

— Почему она не хотела одеваться?

— У нее рука была испачкана.

— Чем?

— Вот не знаю! Я не рассматривал!

У Саши даже вышло слегка развеселиться. И руками всплеснуть совершенно искренне. Он ведь и в самом деле не рассматривал.

— Я попросил у водителя влажную салфетку, он отказал. У меня с собой ничего не было такого. И мы поехали молча. Потом вышли. Она попыталась напроситься ко мне в гости.

Зачем сказал?! Зачем?! Глаза Леоновой тут же хищно зажглись. Идиот!

— Но я отказал.

— Почему? Молодая красивая девушка нуждается в помощи. К тому же стоит на морозе в одном платье, куртка в руках. А вы даже не пригласили ее на чай?

— Нет. С какой стати? Куртку она могла в любой момент на себя надеть. И, повторюсь, я очень устал. Хотелось тишины и покоя. Не люблю шумных компаний.