Книга Золотое правило молчания, страница 42 – Галина Владимировна Романова

— Потерпим, — смиренно вздохнула Леонова и указала на стул напротив своего стола. — Присаживайтесь.

Мужик, тяжело ступая, послушно сел напротив Леоновой. Куртку пристроил на коленях.

— Я же уже все рассказал, — начал он недовольным тоном. — Вызов у меня был один в ту ночь к ресторану. Коллеги мои потом туда неоднократно ездили. А меня на область диспетчер отправила. И к ресторану я больше той ночью не возвращался.

— Михаил Степанович? — вопросительно глянула на него Алена.

— Он самый, — кивнул мужчина.

— Нам бы хотелось больше подробностей о вашем единственном выезде к ресторану в ту ночь. У вас ведь было время повспоминать, не так ли? Во время прошлой нашей с вами беседы по телефону вы были крайне заняты…

— Ну да. Я за рулем был. Говорить не мог особо.

— Вот… А сейчас нам с вами никто не мешает выяснить все подробности. Итак, давайте по порядку. — Алена положила перед собой бланк протокола допроса. — Вы подъехали на вызов, что было дальше?

— Клиент возился с девушкой.

— В смысле, возился?

— Она раздета была. Как-то странно себя вела. Истерила, по-моему. Он все пытался надеть на нее куртку. А она отмахивалась. Потом он шагнул к машине, а она в рукав его вцепилась. У меня сложилось ощущение, что она ему навязалась.

— Да? Почему вы так думаете?

— Да потому что они были незнакомы. Он имя у нее спрашивал уже в машине. И все пытался заставить ее куртку надеть. А она что-то бормотала, что куртка испачкана. Он попросил у меня влажные салфетки. Я не дал.

— Почему?

— Потому что у меня их нет. Не вожу. Да хоть бы и были, с какой стати? Он же не заплатил бы. Сейчас клиент только по счетчику отстегивает. Чаевых почти нет. — Таксист с сожалением посмотрел на них поочередно, словно искал сочувствия. — Я ему и отказал.

— Вы не слышали, каким именем она представилась?

— Нет. Невнятно они говорили. И я не имею привычки подслушивать. Отключаюсь, когда клиента везу. Иначе к концу смены голова лопнет.

— А внешне описать сможете? Как она выглядела?

— Ну… Высокая, худенькая. Волосы длинные кудрявые. Лица особо не рассмотрел, но, если бы увидел, узнал. Такая у меня память.

— Минутку…

Алена быстро нашла фото Стрельцовой из личного дела, присланного Холодовой на электронную почту. Увеличила его. И, развернув монитор в сторону таксиста, спросила:

— Никого не напоминает?

— Она! Это именно та девушка, которую я увозил от ресторана ночью пятницы.

— Вышла она где?

— Они вместе вышли. Парень и девушка. На его адресе. Я так понял. Он же был заказчиком.

— Адрес не назовете для протокола?

Таксист назвал адрес, который значился за Громовым в его личном деле.

— А что было дальше? Они вошли в его подъезд? — с надеждой глянула на мужчину Леонова.

— Вот этого не знаю. Не видел. Сочинять не стану. Он отошел от нее, видел точно. И они о чем-то говорили. Но было видно, что она ему ну никак вообще. Навязалась. Куда потом каждый из них подевался — не видел и не знаю. Это все.

После его ухода Фокин минуты две безмолвно смотрел на Леонову.

— Кажется… — нарушил он повисшую паузу тоном скорее недовольным, чем наоборот. — Кажется, твоя версия о причастности Стрельцовой к убийству своего начальника имеет все права на существование, старший лейтенант.