Онлайн книга «Забавы мертвых душ»
|
– Рядом – это вот так… – Он встал, притянул ее к себе и с силой обнял. – Я счастлив, Мария Климова, что ты теперь у меня есть. Боже, как же я счастлив… Ужин они начали готовить не скоро. Когда уже стемнело. И вместо сложного мясного блюда с овощным гарниром, просто закинули все продукты в мультиварку и потушили. Потом ели, нахваливали еду и себя за сообразительность. – Главное – полезно, – без конца восклицала Маша. – Ни тебе лишнего жира, ни… Договорить не успела, в дверь позвонили. Открывать пошли вместе. – Хм-м… Так и знал, что ты здесь. – На лестничной клетке стоял Осипов. Маша с Карелиным молчали. – Могу войти? – и не вломился как прежде – нагло, без приглашения. – Входи. – Дима слегка сжал напряженные Машины плечи. – Если тебе есть что сказать. Осипов вошел, разулся. Самостоятельно повесил куртку на крючок. Достал из внутреннего кармана бутылку коньяка, пошел в кухню. – Кто со мной выпьет? – Он вопросительно глянул. Маша с Карелиным лишь качнули головами. – Понял. Выпью один. Как на поминках, не чокаясь. Осипов налил стопку, выпил, закусил свежим огурцом. – Кого поминаешь, Женя? Маша с Карелиным присели к столу, с которого уже успели убрать грязную посуду. – Свое доброе имя честного мента, – пробубнил тот, махнув сразу вторую и третью стопки. – Нет, по службе все нормально. Там меня чуть нагнули, но и только. А вот тут-то гадко! Он стукнул себя кулаком в область сердца. Исподлобья глянул на Карелина. – И перед тобой я по всем статьям виноватый, Димон. И с женой твоей спал. И закрыл тебя по ложному доносу. Гадко от самого себя. Уйду я из полиции. Не могу с такой ношей. – Он помолчал и снова повторил: – Гадко… Но ты тоже восемь лет назад проявил слабость. Мог бы апеллировать. Мог бы хотя бы в последнем слове на суде что-то сказать в свою защиту! А ты от последнего слова отказался. Почему? – Я не помнил. Я ничего не помнил. И мне тоже было гадко. Вот здесь! – Он тоже стукнул себя кулаком в грудь. – Я все время сомневался. Вдруг это я?! – А это Пачкин. Он забил свою подругу до смерти, урод старый! – Осипов выругался, не стесняясь Маши. – Оказывается, она передумала выходить за него замуж! Он уже кому-то из своих пообещал, что подарит квартиру, что переезжает к своей женщине, а она ему отказала. Они ссорились неделю. Так Окунев изложил в своих показаниях. Потом Пачкин пришел к Сидоровой для последнего разговора… – С битой? – перебила его Маша. – Ага. Начал с угроз. Она стояла на своем. Закончил убийством. А Окунев, который притащил тебя к себе, потому что не нашел у тебя твоих ключей в карманах… Он услышал шум за стеной, крики. Потом увидел какого-то мужика с битой. Со спины увидел. Вошел в квартиру, а там… Он и придумал все это, чтобы убрать тебя с горизонта. – Так Лизу мою хотел? – горько усмехнулся Дима. – Он хотел всю твою жизнь, Димон! Жену, фирму, квартиру, удачу… Все, чем ты владел. Потом ты вернулся раньше времени. И начал не с того, с его слов. Стал строить что-то вокруг себя неподвластное его пониманию. Творец добра! Так он тебя назвал на последнем допросе. И этого он тебе не простил особенно. Но за Лизу он не переживал. Не боялся, что она снова к тебе побежит. Выпьем? – А как же с Пачкиным все случилось? Он сам или Окунев ему все же помог? – Сам. Было проведено еще несколько экспертиз. Установлено, что он петлю сам мастерил для себя. Окунев к нему пришел как раз в тот момент, когда Пачкин только петлю приготовил и записку написал. Они начали говорить. И со слов Окунева, Пачкин сам запросил у него чая. Сил, говорит, нет хлопотать. Когда чай подействовал, дед разговорился, каяться начал. А Окунев квартиру обыскивал. Потом ушел. Дед очнулся спустя время и на стул встал сам. |