Книга Незнакомец. Суровый батя для двойняшек, страница 32 – Регина Янтарная

Сверлю мужиков пристальным взглядом.

Они знают, что майор в отставке точно никого не пожалеет.

Крепко сжимаю челюсти, и раздается скрип, когда зубы соприкасаются.

Некоторые вздрагивают, а я самодовольно улыбаюсь. Долго учился этому трюку.

Торопливой походкой направляюсь к себе в кабинет, и слышу извиняющийся голос Веры:

– Я всё придумала. Мне никто не угрожал, – лепечет Вера. – Женщина сказала, что она ваша бывшая и вы будете счастливы, когда услышите ее голос.

– Что? – смотрю ошарашенно на девушку. – Думаешь, ты бессмертная? Если главбухша – твоя родная тетка, то тебе море по колено? Могу обеих турнуть! – рявкаю так громко, что Вера подскакивает и ее мышиный хвостик также.

– Она всё слышит, – секретарша не глубокого ума показывает на трубку стационарного телефона. – Ее зовут Маша…

– Что??? – тупею моментально.

– Маша Кутузова.

Тру руками виски. Напряженно гляжу на телефон.

– Выйди, пожалуйста, – очень тихо прошу девушку. Медленно подхожу к столу и дрожащей рукой беру трубку.

– Ма-ша?

– Здравствуй, Седой…

– Зачем ты звонишь? – спрашиваю растерянно.

– Разве ты не рад?

– Рад, – отвечаю так тихо, что сам себя не слышу.

– Встретимся? Погуляем в парке?

– Как же твой муж?

– Он разрешил.

Ситуация сюрреалистичная. Я думал, что больше никогда не увижу Машу, а сегодня она звонит и просит встретиться.

– Хорошо. Когда, где?

– Я пришлю эсэмэску на твой номер. Не утруждай себя, он у меня есть.

Ого! Это что-то новенькое, в голосе Марии звучат нотки стали. И меня это заводит.

Мария

Из-под опущенных ресница наблюдаю за семьей. Кутузов как всегда уставился в утреннюю газету с финансовыми сводками. Пьет зеленый чай и ест овсянку.

Зачем он годы напролет создает этот дурацкий имидж бизнесмена? Дмитрий – богатый и уважаемый человек, ему не нужно делать вид, читая газету со сводками. Он сам может сделать любой прогноз, касаемо матча или курса юаня, и всё сбудется.

Но нет же. Нужен имидж.

Перевожу взгляд на четырехлеток Алену и Алешу – нехотя копаются ложками в опостылевшей овсяной каше. Молчат. Также как я выносят муку молча.

Бедные дети.

Улыбаюсь и подкидываю им в тарелки по кусочку сыра, пока папа не видит.

– Зачем ты так делаешь? – слышу недовольный голос супруга.

– Прости? – включаю дурочку, хлопаю длинными ресничками.

– Маша! Дисциплина, – муж убирает из рук газету, и официант тут же материализуется у стола, забирает ее, и подает еще одну чашку чая.

– Дисциплина, – бормочу виновато и забираю у разочарованных детей куски сыра.

Вместо того, чтобы обидеться, мои малыши улыбаются мне в ответ успокаивающе. Мамина радость.

– Аврора! – чуть громче обычного говорит Дмитрий и в столовой появляется дневная няня малышни. – Заберите подопечных.

Дети послушно сползают с детских стульчиков, и идут на выход.

Как же хочется догнать их и расцеловать в щечки, сказать, что сегодня будет солнечный хороший день и я их очень сильно люблю.

Но я не могу. В нашем доме так не принято.

– Папочка, хорошего дня!

– Мамочка, мы тебя любим!

Лепечут двойняшки, исчезая за дверью.

– Маша! Как ты смеешь перечить мне при них! – резко выговаривает муж. – Кажется, ты забылась? Или встретилась вчера с бывшим и решила, что можешь открыть рот?

– Нет, конечно. Я просто расчувствовалась.

– Я сто раз говорил, когда женился на тебе. Что не потерплю, если дети будут себя плохо вести. Ты же знаешь, я не выношу детей.