Книга Интервью… в тумане, страница 142 – Алёна Александровна Комарова

Совсем недавно Рита потеряла двух своих подруг². Ладно бы если они поссорились и перестали общаться, но их убили. Рита остро переживала утрату, потому что считала себя виновной. Нет, прямого обвинения не было, а вот от косвенного она не могла избавиться. Долгое время винила себя, ведь могла предотвратить беду. Иногда ей приходилось договариваться с собой и утихомиривать шторм, поднимающий грязный осадок страшного преступления.

Наверное, поэтому она с открытой душой приняла дружбу Виолетты. Да, у них разница в возрасте, не было общих знакомых, не было общих интересов, все намекало, что общение долго не продержится, скоро лечение Лизы закончится, и они уедут домой. А ещё Рита подозревала, что общение продолжается только потому, что аферист на спорткаре до сих пор не сидит на скамье подсудимых.

Встречи с Виолеттой вошли в привычку. Ершова ей нравилась, она оказалась настолько простой в общении, невозмутимой в эмоциях, доброй с детьми, щедрой и мудрой. Когда у неё возникала возможность — а возможность у неё возникала, когда она оставляла Лизу с няней — она звонила Рите и предлагала сходить в кафе. Рита никогда не отказывалась. В последнее время она стала свободно летающей птицей, хоть и с ужасом понимала, что так жить нельзя. У людей должны быть такие обязательства, которые не дают праздно шататься и бездельничать.

Может хобби завести? — думала Рита, — а какое? Лепить глиняные вазы. А может спортом заняться? Без кардио нагрузок много шансов схлопотать инфаркт. А может делом заняться? Найти родственников. Бабушка будет против. А я ей не скажу. Но так нельзя. Нужно сказать. Нужно её подготовить. Убедить, что без родственников папы мне сложно. «Что сложно? — Скажет бабушка — жила столько лет без них и нормально». Бабушку понять можно. Она трепетно относится к памяти дочки и зятя, но они погибли давно. Даже если у отца были причины не общаться с родственниками, они давно забыты, время имеет волшебное свойство стирать обиды прошлого.

Рита задумчиво смотрела в окно, наблюдая за старушкой. Она сидела на парапете и кидала крупу голубям.

Одинокая старость. А вдруг мама отца, её бабушка, сейчас в таком же состоянии. Вдруг она ждет единственную внучку. Вдруг она бедствует, но все же выносит последние крохи со стола во двор, подкармливая бездомных кошек и бесстрашных голубей.

А может у неё десять внуков и сорок правнуков, но она с печалью смотрит в окно, жалея, что когда-то давно не нашла нужных слов, пошла на поводу злости и обиды, выкрикивая оскорбления в лицо сыну. Вдруг поняла на следующее утро, что стоит извиниться, но каменная гордость не горстка соли — в волне любви не растает.

Но извиниться было поздно. Куда ушел её мальчик? Уехал. Скрылся. Пропал. Сбежал.

Искала ли она его? Кто знает. Может и нашла. Но было уже поздно. Родители погибли, когда Рита ещё в школу не ходила.

— Привет, Рита, — бодрым голосом поприветствовала Виолетта. — Ты чего такая грустная?

— Задумалась.

— У тебя наверное куча поводов для грусти — предположила Виолетта, устраиваясь рядом с Ритой.

— На самом деле — нет. Хотя, да. Бабушка в больницу попала. А ещё попала в передрягу, меня чуть не убили. Хорошо, что Богатырёв решил за мной следить. Я все чаще задумываюсь о том, чтоб поискать своих родственников.