Книга Охота за семью гномами, страница 111 – Алёна Александровна Комарова

Он уже не боялся разминуться с ней. Лестница жалобно скрипела под его шагами. Нервы на пределе. Сердце вырывалось из груди.

Единственное место в отеле, которое не заснуло этой ночью, оказалось приютом для двух душ, желающих посидеть в компании друг с другом.

Иван узнал угрюмого бородатого мужчину, который сидел рядом с Ритой. Он медленно отступил в темноту коридора, стараясь не нарушать идиллию разговоров.

Он, стараясь не издавать звуки, прошел в холл и медленно опустился в кресло напротив огромной картины. Не сказать, что это кричала совесть, скорее, моральная установка напоминала о себе скрежещущим чувством, да так, что в сердце щемило.

С каждым днем Рита нравилась ему все сильнее. И при этом осознании двухлетняя установка разрезала душу и сердце ржавым лезвием. Одному сидеть не хотелось. Но и с Ритой встречаться не хотел. Женщина, которая вернула его к жизни, своим присутствием не давала трезво оценить ситуацию. Все меньше и меньше он думал о жене.

Иван сел в холле и бесцветным взглядом уставился на огромную картину. Что он видел на ней? Ничего. Ночь исказила краски, запустила тени. Он смотрел в свою душу, которая скрипела обидой. Разве можно заменить Лизу? Забыть? Разлюбить? Нет. Она не забыта. Самая любимая женщина.

Он моргнул и увидел на картине ее — зиму. Память рисовала свою картину. Ту, которую нельзя нарисовать, но и стереть тоже нельзя. Она примерзла щупальцами глубоко в мозг.

Вечер. Мороз. Снег. Гололед. Ресторан. Лиза пригласила его в ресторан. Он знал, что она хочет отметить какое-то событие. Пытался догадаться о поводе праздника. Не догадался, но это не расстроило его.

Он был счастлив. С ней. Когда официант разлил вино в бокалы, Лиза пить не стала. Тост все объяснил. Ему показалась, что жена стала еще красивее. Нет, не показалось. Глаза ее горели, освещая лицо светом счастья. Его жена — красива и очаровательна одновременно (это редкость). Он влюбился, не разлюбив.

— Я беременна, — с улыбкой объявила она.

Он почувствовал, что счастье, которое он испытывал до этого вечера, оказалось неполноценно. Оно как будто оставляло место в душе для себя, чтобы разрастись там, как необъятный лес. Можно сравнивать счастье с деревом, которое растет в душе из маленького росточка. Обрастает листьями, веточками, кроной, вытягивается вверх, к солнцу, которое ежеминутно питает его энергией. Нет. Дерево — это часть настоящего счастья. Настоящее счастье — это лес из таких же деревьев. После тоста Лизы лес вырос и зацвел.

Реакция последовала сразу. Слезы выступили на глазах. Слезы счастья. Он ничего не сказал — не мог. Взял ее руки и поцеловал. Он не боялся, что она увидит его слезы, он просто держал ее пальцы возле своего лица. Они были прохладными (как всегда), у нее постоянно мерзли пальцы рук, ног и кончик носа. Он обожал ее.

Они давно мечтали о ребенке. Планировали и обсуждали каждый шаг, когда ребенок родится. К сожалению обоих, у них не получалось на протяжении двух лет. Но это укрепляло их отношения.

Однажды он спросил, кого она хочет родить первым. Она ответила, что первым должен быть Павлик, а через два года Леночка.

— Почему два года? — спросил он.

— Это такой промежуток времени, в который мальчик успевает вырасти и стать для сестры защитником. И в то же время мальчик не успевает вырасти настолько «далеко», и у них остаются общие интересы, общие игрушки, потом общие друзья. Они могут пойти учиться в один институт.