Книга Охота за семью гномами, страница 108 – Алёна Александровна Комарова

— Как обстоят дела? — с нажимом поинтересовалась Рита, когда Илья Кириллович засобирался домой.

Он недовольно повел бровью, но промолчал.

— Как движется расследование?

И на этот вопрос не пожелал ответить, но от Риты, как известно, отделаться непросто. Все чаще Рита стала догадываться, что не всегда это приводило к хорошему результату, зато подобным образом любопытство вызывало ненависть в глазах окружающих.

— Кто у вас в подозреваемых?

— Наконец-то Маргарита Белозерова открыла свою настоящую натуру. Журналистка вышла в свет.

Он, грозно ступая, направился к выходу, Рита еле поспевала за ним. Вот сейчас он сядет в машину, весело моргающую красными и синими огоньками, и уедет домой. Ну уж нет. Так дело не пойдет. Кузнецов, значит, будет молчать, а она в неведении бегать. Простой девушке Маргарите Белозеровой обязательно нужно сидеть в номере и ничего не видеть, особенно когда рядом ходит убийца. Но журналистка Маргарита Белозерова не могла себе позволить сидеть в номере и ничего не видеть. Особенно когда рядом ходит убийца. Не в ее правилах было бороться с внутренней журналисткой, несмотря на недовольство чувства самосохранения.

— У вас вообще есть подозреваемый?

— Как вы мне все надоели! — в сердцах ответил он. — Меня все спрашивают. Убийства в начале сезона. Если мы не раскроем их, то курортный сезон накроется.

— Ого.

— Начальство меня во все ды… Извините. Дымоходы трубят, и трубы дымят. Им убийцу подавай на блюдечке с голубой каемочкой. А здесь каждый второй на убийцу похож. Что мне, вас всех по камерам рассадить?

— Проблемы будут, — со знанием дела предрекла Рита.

— Проблемы в том, что ни у кого мотивов нет.

— А Михаил Львович сам повесился?

— Вот что вы за народ такой?

— Какой и кто?

— Любопытный. Журналисты.

— Да забудьте вы, что я журналистка. Я здесь в первую очередь отдыхающая, на которую было совершено покушение.

— Да помню я. — Он отодвинул настырную девушку и вышел на улицу. Но на то она и настырная, помчалась следом. — Идите отдыхать, Маргарита. Следов борьбы не было, значит, сам повесился. Я сделаю запрос на работу Михаила Львовича. У них там аудиторская проверка. Может, поэтому в петлю полез.

Рита собиралась возразить, что если бы главные бухгалтера лезли в петлю из-за проверок, то их давно бы не осталось на планете, но Кузнецов открыл дверь машины, постоял, подумал, решил не продолжать разговор, махнул рукой и попрощался:

— Запритесь. И я вас прошу, не шарахайтесь никуда.

— Обещаю, — буркнула Рита, когда он забрался в машину и захлопнул дверь.

Кузнецов устал недовольно бубнил себе под нос:

— Вот так всегда, думаешь, все зашло слишком далеко, и думаешь — дальше некуда. Ошибаешься — есть куда. Дальше будет хуже.

Машина прошуршала шинами по тихому ночному двору и выехала за пределы территории. И еще долго было видно мерцание огоньков в темноте города, пока не скрылись за поворотом. Осталось только высокое небо с россыпью ярких звезд. И тишина. И только в этой тишине она. Одна.

Она прошлась по двору, стараясь не нарушать тишину шагами. Но мягкий звук обуви разбудил эхо. Оно лениво раскидывалось по стенам отеля.

Рита не хотела никого будить, ни эхо, ни людей. Села за столик, в тени зонтика которого она сидела сегодня днем с Ковылевым и Тюниным. Зонт был собран и не скрывал просторы неба.