Книга Охота за семью гномами, страница 147 – Алёна Александровна Комарова

— Я не пойму, почему ты мне ничего не сказал.

— Ты знаешь, Сергей, я уверен, что это уже не имеет значения, — нервно повел плечом Николай.

— Он передал вам какие-то документы, — добавила Рита.

— Какие документы? — в два голоса спросили Сергей и Илья Кириллович у Николая.

— Документы-документы, — говорил Николай, как будто пробуя слово на вкус. Вкус оказался горьким. — Не было никаких документов.

— Вы пили и рассматривали какие-то документы, — возразила Рита. — Потом вы их забрали.

— А вы видели, что это были документы? — выкрикнул Николай. — Цифры на них были? Слова? Записи?

— Я не видела.

— Вот, а почему вы имеете право утверждать? — спорил мужчина.

— Потому что я видела, как вы их рассматривали. Еще удивилась, что в таком месте дела решаете.

— В том-то и дело, мы не решали дела.

— Но вы забрали их с собой.

— Я собрал какие-то бумажки со стола, и все. Но это были не документы.

— Где сейчас эти бумаги? — спросил Кузнецов.

— У меня в номере. На столе.

— Волков, возьми понятых и сходи. Дайте ключ, Николай.

Владимир Волков долго не размышлял о списочном составе понятых и свидетелей. Первой в его списке давно оказалась пострадавшая Анна. Он с ходу предложил ей. Девушка тут же согласилась, при этом быстро и нежно покраснела. Валерия же вызвалась сама и принципиально:

— Я тоже пойду.

Когда Волков ушел, Николай устало выдохнул:

— Мне кажется, Рита на меня сильно обиделась за мое непростительное поведение в конюшне, поэтому выдумывает всякие гадости.

Рита собиралась возмутиться, но не успела.

— И что же она выдумала, что не совпало с действительностью? — безэмоционально поинтересовался Сергей.

— Ну, пока все совпадает, — подтвердил Илья Кириллович.

В ожидании Волкова наступила затяжная пауза в расспросах и расследованиях. Рита посматривала на Николая и незаметно для себя засомневалась в своей категоричности. Мужчина потерял триумфальную ухмылку, успокоился. Уверенный рассказ стал поводом усомниться в большом преступлении против Михаила Львовича.

— Слушайте, — запинающимся голосом оживился Жорж, — тут такие страсти. Я вообще… я в шоке… Люся… Ленка… прикинь, мы собрали толпу неадекватных…

— Да помолчи ты, — железным голосом приказала Люсьена. — Допился. Завтра извиняться будешь.

— Перед кем? Перед убийцами, маньяками, любовниками, обманщиками? Вот кто эти люди? Да им вообще шкафы открывать нельзя. У них там по сто скелетов спрятано. Или у них нет шкафов? У них гардеробные комнаты с мумиями.

— Что ты несешь? Алкаш проклятый.

— А то, что я про каждого из них знаю. Каждый не тот, кем себя представляет. Я бы вас всех… всех… каждого на чистую воду вывел…

— Молчи!

— Они людям жить не дают…

— Жорж…

— Элита общества… Это элита общества? Я бы вас всех… но боюсь, меня ножичком… тюк… в темном углу… и все… нету больше меня…

— Да замолчи ты! — Люсьена грубо дернула Жоржа за руку. Он дернулся и притих. — Извините его. Он пьян. Завтра ему будет стыдно.

— А мне очень интересно стало, — признался Кузнецов и пересел к Жоржу на диван. — Я так понимаю, вы свидетельские показания даете. Продолжайте.

Но как ни пытался Илья Кириллович разговорить его, Жорж не подавал признаков бодрствования. Он похрапывал пьяным сном.

— Не слушайте его, — заступилась за напарника Люсьена, — он, когда выпьет, постоянно пьяную чушь несет. А вы, наверное, заметили, что выпить он не против. Завтра и не вспомнит, о чем говорил.