Книга Правила мести, или Смерть отменяется, страница 65 – Алёна Александровна Комарова

Кирилл зашел в кухню, на спине нес Сеню, рядом прыгала Соня и молила поиграть в прятки.

— я хочу пить — попросил Сеня — тетя Таня, налейте мне чая.

— Сенечка, а что нужно добавить? — спросила Татьяна Сергеевна.

— сахара — ответил за него Кирилл.

— пожалуйста — догадался Сеня.

— вот шутник — сказала Татьяна Сергеевна и стала готовить детям чай — садитесь, не балуйтесь мне тут на кухне.

Кирилл усадил Сеню на стул и сел рядом, Соня забралась на стул и села на коленки, чтоб быть повыше.

— а я есть хочу — сказала она, доставая печенье из тарелки

— Сонечка, — попросила Татьяна Сергеевна — не кусочничай, сейчас есть будем.

Она подала детям чай и села рядом с Кириллом. Посмотрела в открытую дверь на Настю и Николая и тихо сказала.

— он всегда, как напьется, то приходит мириться. Прощение просит. Но ты не переживай

Кирилл удивленно на нее взглянул. Неужели она догадывается об его мыслях и чувствах к Насте.

— он часто приходит — продолжила Татьяна Сергеевна полушепотом, чтоб дети не слышали — не трезвый. Только вот поздно. Раньше надо было думать. Сейчас-то что? Локти кусает. Без Настеньки моей жить не может. Понял, какое сокровище потерял. А когда с Иркой в постель ложился, о чем думал? Но он скоро уйдет. Не переживай. Настя умная.

Кирилл не стал утверждать, что он не переживает, потому что это было бы неправдой. Он переживал, ревновал к Николаю, злился, но старался не показывать вида. И удивлялся, как это все заметила Татьяна Сергеевна.

— Заметил?

— что? — не понял он.

Татьяна Сергеевна совсем понизила голос:

— как он с детьми?

Кирилл пожал плечами — он не заметил, как Николай с детьми себя ведет, он только видел, как тот поцеловал в макушку сына и приобнял дочку. Как он мог что-то заметить и сделать вывод.

— в том то и дело — обиженно продолжила Татьяна Сергеевна и по слогам пояснила — ни — как. Они ему не нужны, по-светски, для приличия чмокнет, обнимет, как дела спросит и все.

— а по выходным они ведь у него — не смог согласиться Кирилл.

— ну так это все для приличия. — шепотом заявила она и пренебрежительно махнула в сторону Николая — он, когда уходил, вернее, когда его выгнали, сказал, что Сеню с собой заберет.

— да ладно. Вот это поворот — не веря своим ушам, удивился он.

— да. — победно заявила она, радуясь, что наконец-то нашла единомышленника — и Настюша, чтобы он ребенка не забрал, стала ему выплачивать отступные.

— по идее он должен платить матери алименты.

— она у нас гордая — не возьмет и тем более не требует.

— она не требует, а он не настаивает?

— да. Он даже не предлагает. Глаза заморозил, как так и надо. Из вредности же только Сенечку забрать хотел. Лишь бы побольней уколоть. Настюша говорит, что у него на это есть причина — финансовая причина. Змееныш. А знаешь, каким хорошим человеком раньше был? Все из-за денег. Своего ничего не было. В чем пришел, в том и ушел. Привык к достатку. Вот и поступил гадко. Вот кем стал? Разве можно детьми манипулировать? Они ведь чистые, открытые, святые ангелочки. А он… гад ползучий.

— «берегите в себе человека» — процитировал Кирилл классика.

Татьяна Сергеевна вспомнила и требовательно заметила:

— а ты мне до сих пор не дал рубашки постирать.

— я сам постираю.

— а я что делать буду?

Кирилл пожал плечами

— отдыхать, наверное.

Насте надоело прятать свою улыбку за ширмой закрытых глаз. Таких песен она еще не слышала, но концерт пора было заканчивать.