Книга Убийственная страсть, страница 39 – Наталия Антонова

– Вот! Вот она! – закричал Горшков.

– Алёна Руднева, – прочитал подпись Усольцев и потянул за рукав Горшкова, который уже перевёл взгляд на другие фотографии, – потом будешь любоваться, – проговорил он, – сейчас нам некогда.

– Нам нужна Алёна Руднева, – заявил старший лейтенант, едва они перешагнули порог директорского кабинета.

– Так-так, – Авербух постучал пальцами по столу, – придётся отложить разговор с Алёной до утра.

– Почему? – удивились лейтенанты в один голос.

– Потому, что через тридцать минут начинается спектакль, в котором Алёна играет одну из главных ролей.

– Опять «Гамлет»?

– Нет, «Гроза», и Алёна играет в нём Екатерину. Поэтому, сами понимаете, я не могу её сейчас сюда пригласить.

– А после спектакля? – спросил Усольцев.

– После спектакля она никакая! Имейте совесть, – попросил директор жалобным голосом.

– Хорошо, – согласился старший лейтенант, – разговор обождёт до утра. – Он уже направился к двери, но остановился на полпути и спросил: – У вас на этот спектакль все билеты проданы?

– Нет, а что? – удивился Глеб Самуилович.

– Продайте нам парочку. Мы с лейтенантом останемся на спектакль.

Авербух перевёл взгляд с одного лейтенанта на другого и сказал:

– Не надо билетов. Будете нашими гостями. Ольга Михайловна вас проводит и усадит на свободные места.

– Спасибо.

И тут случилось дежавю – в кабинет директора вплыла дородная матрона. Глеб Самуилович ласково поглядел на женщину и попросил:

– Ольга Михайловна, голубушка, проводите молодых людей на свободные места в зале.

Матрона величественно кивнула и поплыла в сторону двери. Лейтенанты переглянулись и последовали за ней. Через несколько минут они уже сидели в зале, и не абы где, а во втором ряду партера.

– Всё-таки служебное положение – это тебе не кот начхал, – сказал Константин Усольцев.

– Ага, – хмыкнул Александр Горшков, – привилегии.

Через несколько минут зал заполнился более чем на две трети.

– А нас не прогонят отсюда? – шёпотом спросил Горшков.

– Не должны, – так же шёпотом ответил Усольцев, – у них же помечено, на какие места билеты остались непроданными.

– Всякое бывает, – пробормотал Горшков. Успокоился он только тогда, когда в зале погас свет.

Для обоих лейтенантов было полной неожиданностью, что в провинциальном театре артисты могут играть с таким вдохновением и самоотдачей.

– Жалко, что цветов у нас нет, – вздохнул Усольцев.

– Угу, – отозвался Горшков.

После спектакля они зашли снова в кабинет директора и спросили, когда они смогут завтра встретиться с Алёной Рудневой.

– Приходите завтра сюда к девяти утра, – сказал Авербух.

Как только лейтенанты вышли из театра, Усольцев сказал:

– Всё! Заходим в первое попавшееся нам на глаза кафе. Иначе я скончаюсь от голода.

– Я тоже, – вздохнул Горшков.

Им повезло, не проехали они и пятнадцати метров, как уткнулись глазами в вывеску – кафе «Романтическое».

– О! – воскликнул Усольцев.

Горшков не сказал ничего, только торопливо стал выбираться из салона остановившегося автомобиля.

В гостиницу они прибыли около десяти вечера.

– Я в душ первый, – сказал Усольцев, – надеюсь, он у них тут работает.

Когда Горшков вышел из душа, Усольцев уже спал, отвернувшись лицом к стене. Лейтенант улёгся на свою кровать и закутался в простыню, несмотря на то что ночь была тёплая и кондиционер не работал.