Книга Ловушка. Сборник рассказов, страница 96 – Алексей Николаевич Загуляев

— Я помню всё с того момента, как села в машину, и до того, как мы на полном ходу неслись по направлению к дорожному знаку.

— А до того, как сели в машину?

— Всё помню. Кроме нескольких дней. Словно их вы́резали. Может быть, неделю. Я не помню, куда мы ехали и зачем. А очнулась я только в больнице. Сначала, правда, и имени своего не могла вспомнить. Но постепенно всё восстановилось. Кроме вот этого пятна.

— А бабушка ваша когда умерла?

— Два года назад.

— И до этого вам никогда не снилась?

— Очень редко. Во всяком случае, ничего подобного она мне не говорила. Я вообще сны плохо всегда запоминала. До той аварии. Теперь в память врезается каждая мелочь.

— И когда этот разговор о муже состоялся впервые?

— В первую же ночь после возвращения из больницы.

— Раньше у психиатра не наблюдались?

Полина почти поверила, что доктор всерьёз задумался о её проблеме, но, услышав этот вопрос, снова расстроилась. Ну понятно. Сейчас начнёт гнуть свою психиатрическую линию, подозревая её в каком-нибудь навязчивом состоянии.

— Нет, — сквозь зубы процедила она. — Слушайте, доктор. Если вы не можете сказать ничего существенного по поводу моих снов, то я, наверное, обращусь к психотерапевту.

Мужчина снова внимательно на неё посмотрел:

— Это уж как пожелаете. Я, разумеется, не специалист по снам. Но о том, что все герои наших снов являются, так или иначе, воплощением нашего собственного «я», вам скажет и любой психолог, будь он хоть психиатром, хоть психотерапевтом. Ваше подсознание апеллирует к вам же, через образы намекая на то, что вы каким-то образом причастны к причинам, которые привели в итоге к трагическому исходу. Простите за многословность. Если другими словами, вы подсознательно чувствуете вину за случившееся. В психологии это называется иррациональным чувством вины. Вы, конечно, можете сходить к психотерапевту, я даже одного такого хорошо знаю, — доктор ткнул пальцем себе в грудь. — После своей законной смены в государственной поликлинике он ещё часа три занимается в кабинете через дорогу с такими, как вы. Вы с ним можете провести несколько часов в милых беседах, за которые заплатите приличную сумму. Но уверяю вас, он скажет вам то же самое, только растянет это во времени и пространстве. Станет отговаривать вас от таблеток, пугая синдромом отмены и возвращением старых болячек после завершения полного курса. Может быть, даже пустится в ассоциации, сравнит состояние вашего ума с капающим краном, перед которым вы хотите поставить при помощи лекарств ширму. Ведь кран не перестанет капать из-за того, что вы его какое-то время не будете видеть? Вы пока вот сядьте за компьютер, пройдите тест. Теперь эта практика вошла у нас в моду. Заодно и поуспокоитесь. А я в это время подумаю, чем вам помочь.

Надо сказать, что этот спич произвёл на Полину должное впечатление. А не так-то и прост этот доктор, как в начале ей могло показаться. Дело своё знает. Чувствовался в нём немаленький опыт, а за хоббитской внешностью — железный характер, не терпящий дилетантских предположений.

Полина уселась за компьютер и открыла тесты. Но на первом же из вопросов споткнулась: «Когда вы собираетесь в праздники за семейным столом, ваши родственники вас обсуждают? — да; нет». Дикость какая. Почём же ей знать? Может, и обсуждают. Вернее, раньше обсуждали. После смерти бабушки и супруга она никаких банкетов дома не устраивала, кроме поминального на сороковой день. Но на поминках, как и положено, говорили только о покойном и только хорошее. И её в гости никто с тех пор не приглашал. Родителей мужа она никогда до похорон не видела. Вадим не общался с ними с самого института, когда отец выставил его из дома за то, что тот выбрал профессию журналиста, а не хирурга, как до этого делали все из их династии по мужской линии. Завязывать новые отношения с этими людьми Полина не захотела. А к своим собственным родителям она забега́ла раз в неделю и лишь на минутку, потому что терпеть не могла, когда родные начинали её жалеть. Полина отметила в тесте «нет» и прочитала следующий вопрос: «Какой жанр литературы вам ближе — фантастика или детективы?» Нужно выбрать что-то одно. Нда… Ни тем, ни другим она никогда не интересовалась. Последней прочитанной до конца книжкой была два года назад «Альпийский сад и рокарий» Згурской. Это было необходимо по работе. Хрень собачья — все эти тесты. И Полина все последующие ответы стала отмечать наугад, даже не вдумываясь в вопросы. Это занятие её вовсе не успокоило, а, напротив, ещё больше вывело из, казалось бы, нащупанного с таким трудом равновесия.