Книга Сердце знает, страница 123 – Кэтлин Игл

— У меня все в голове перепуталось. Картер не играет в баскетбол. Он говорит, у него на первом месте книги.

Сын зачерпнул полную ложку клубники со взбитыми сливками и отправил в рот, языком пытаясь поймать выпавшую ягоду: — А я люблю и то, и другое, да?

— Да. — А вот у нее по другому. У нее на первом, на втором и на единственном месте — сын, она его мать. Она любит его, иногда ее любовь доходит до отчаяния.

— Я должна что-то сказать тебе, дорогой, и я… — Она аккуратно положила руки на стол. Отчаяние — ужасное состояние. — Если честно, то мне немного страшно.

— Что ты натворила? — Его ложка замерла в руке. Он смотрел на нее. — Ты же не начала снова играть, мама?

— Нет. — Чего он больше всего боялся — так это того, что мать снова сорвалась. Его мать, которая сейчас сидела с аккуратно сложенными руками, мать, которая так его любила. Она уже поняла, что с ним нужно быть честной в этом вопросе. — Нет, но я, действительно, была возле казино в Дэвуде. Я хотела немного похвастаться. Это были бы не наши деньги, это…

— Было бы ошибкой, да?

— Да. — Она улыбнулась. — Я это знала.

— У нас все хорошо, мама. Кредитные карточки почти все оплачены, да?

— Мне не нужно было говорить, что я была возле казино, — быстро добавила она, — был небольшой соблазн, но я с ним отлично справилась, по-моему.

Она покачала головой. Она помнила то время, когда для нее было почти невозможно говорить об игре. Сейчас она с надеждой ухватилась за эту тему.

— Это не то, что меня сейчас заботит. Мне нужно поговорить о другом. — Она развела руки, потом снова сложила. — Есть веши, о которых я тебе не говорила, хотела рассказать. когда ты подрастешь. Но теперь нельзя молчать.

— О чем ты не говорила?

— Не говорила о нем. О твоем отце. — Она посмотрела сыну в глаза. — Он не умер, Сидни.

— Нет? — Его глаза расширились. Он еще не понимал. — Но ты говорила …

— Я знаю. Я говорила это, потому что боялась тебя потерять… — Этого ему знать не следовало. — Риз Блу Скай. Он — твой отец.

Его застывший взгляд. Никаких эмоций. Все бессмысленно.

— Сидни, я не видела его с тех пор, как ты родился, только по телевизору. Он появился здесь, на похоронах своего отца, и я… и это было в первый раз. Я не видела его больше.

— Мама. — В его темных глазах появилась нежность, его голос стал мягче. — Он хотел на тебе жениться?

Снова в горле застрял комок. Она крепко сжала губы, чтобы они не дрожали. Этот ребенок был слишком хорош для нее.

— Мы никогда об этом не говорили.

— А что… он не хотел детей?

— Он ничего о тебе не знал. — Она увидела морщинку, которая пролегла между его прямых черных бровей. — Он уехал в Миннесоту. И я всегда думала, как будто он ушел на войну, понимаешь?

Сидни медленно покачал головой, не сводя с нее глаз:

— НБА и война — не совсем одно и тоже, мама.

— Я знаю. — Ему не нужны ее объяснения, подумала она. Ему нужны факты. — Когда он уехал, я не знала, что была уже беременна. А когда узнала, я… Я ничего ему не сказала. Я переехала в Денвер, у меня родился ты, и я его больше не видела, до сегодняшнего дня.

— Ты боялась ему рассказать? — осторожно спросил он. — Он злой? Ты не хотела…

— Нет, нет, он — очень хороший. Он — очень хороший человек, Сидни.

Некоторое время он о чем-то думал, как, бывало, он размышлял над домашним заданием, пытаясь найти ответ.