Книга Сердце знает, страница 166 – Кэтлин Игл

Нам нравится время от времени сниматься с места.

В ранний предрассветный час в индейском лагере пахнет дымом погасших костров, но музыки не слышно. И окружающие его люди — не иллюзия. Это его семья, люди, которые становились ему еще ближе в эти одинокие предрассветные часы, они всегда были рядом; а если нужно — подставляли свое плечо.

Большие красные цифры на будильнике возле кровати дразнили его. Было либо слишком рано, либо слишком поздно. Его племя было далеко и еще не готово было принять его новую семью.

Новую семью?

Только что найденную. Или обретенную заново, если только он не будет думать о своих потерях. Может быть, слово, которое он искал, было возвращенную?

Я сам стал другим. С тем прежним миром покончено навсегда. Меня там больше нет.

В конце концов, это только слово. Итак, с возвращением.

Именно так. Ты стремился к этому долгие годы. Все осталось в прошлом — женщины, деньги, модная музыка, прохладный воздух, обдувающий тело здоровяка Блу Ская.

Риз засмеялся вслух.

Большой, невозмутимый и одинокий. Что же в этом смешного? Я никогда и не думал, что в этом есть что-либо смешное. Всего несколько секунд назад ты осмелился вообразить себя частью семьи.

Да, но они спят, они в безопасности. Пусть они…

Неужели нужно послать Иктоми, чтобы он разжег под тобой огонь?

Ему пришлось постучать в дверь дома, где спала его семья. Плакса отозвался радостным поскуливанием. Риз оглянулся и улыбнулся светлеющему ночному небу. Ущербная бледная луна, казалось, подмигнула ему.

Хелен открыла дверь. Она была в белой ночной сорочке, такой же белой, как цвет луны; и первой мыслью Риза было то, что он никогда еще не видел эту женщину в ночной сорочке. Это было правдой, хотя Хелен была матерью его двенадцатилетнего сына. Много раз Риз представлял себе, как он снимает с нее эту рубашку, но изящный покрой одеяния растрогал Риза, он, как будто, почувствовал, как нежный шелк касается теплой со сна кожи Хелен.

Но все мысли Риза улетучились, когда Хелен подошла к нему, обняла и крепко прижалась.

— У меня ужасно пахнет дымом. Извини, что… — Он притянул ее к себе и жадно поцеловал. — Нет, — прошептал он. — Я не буду извиняться за то, что разбудил тебя. Я мог бы сказать, что не представлял, что уже так поздно, но это тоже будет неправдой.

— Я рада, что ты здесь. — Хелен прижалась подбородком к его плечу. — Дом сильно пострадал?

— Не очень. — Он нес ее на руках к дивану через темную комнату, зарывшись лицом в ее волосы. Затем его губы нашли ложбинку ее шее.

— Старина Ерл поджег кровать.

— Он так и хотел…

— Думаю, он хотел сжечь дом, — сказал Риз, осторожно опустив Хелен на диван, словно она была маленьким ребенком. — Конечно, он говорит, что преследовал вора, но сам прекрасно понимает, как смешно это звучит. Я уверен, он рассчитывает, что братец вытащит его из этого дерьма.

Риз сел рядом с Хелен и снял ботинки, устраиваясь поудобнее. — Все это просто возмутительно. Мне ужасно не нравится, что Сид может быть втянут во все это, Хелен. Я хочу сказать, что он здесь впервые, он хочет увидеть дом деда — а тут этот придурок поджигает дом.

— Мы на верном пути, Риз, — сказала Хелен и положила его руку себе на плечо. Она свернулась клубочком рядом с ним на диване в прохладном полумраке наступающего утра.