Онлайн книга «В кривом зеркале»
|
Увы, на весь процесс отводилось не более недели. Максимум — исходя из особых обстоятельств — месяца. Так уж был устроен сердцеед и обольститель Константин Алексеевич Робкий. Объект вселенской страсти надоедал. Становился до обидного пресным. Скучным. Назойливым. Порой доходило до отвращения. Чаще ограничивалось безразличием. Пограничная ситуация длилась недолго — на все том же горизонте уже маячила соблазнительная альтернатива. И все начиналось заново, заслоняя порывами души и тела оставшееся за плечами недоразумение. — А куда денешься, если на земле так много женщин? — Ты о чем? Константин огляделся: эко его понесло! Зацепил краем взгляда картину на стене. В яблочко! — Да о картине, товарищ полковник, о чем же еще? Вы только посмотрите — сколько экспрессии, сколько огня! Так и хочется сорвать полотно со стены и… — Эй-эй, полегче, фантазер! — полковник явно не поддерживал стремлений подчиненного. — Бабы как бабы. Ладно бы голые… И он опасливо покосился в сторону беседовавшей с почтенным старцем супруги. Робкий перевел дух — как-никак, а обошлось. Не хватало еще подозрений в порочащих связях — им еще работать и работать в спарринге. Нет уж, пусть лучше в глазах шефа он останется сексуально озабоченным фантазером, чем реальным бабником. А женщины на картине действительно хороши. Упругие, фактуристые, с лукавинкой в глазах. Главное — от живых не отличить. А тонкий шелк и прочие несущественные одеяния нисколько не мешают, напротив, Константин предпочитал наличие препятствий на пути к цели. Так интереснее. Успеешь набрать нужные обороты, пока их преодолеваешь. А там… Он выдохнул в сторону, бросил на полотно прощальный взгляд. Отвернулся. И кто бы мог подумать, что современные художники способны на такое! Да еще обыкновенные пьяницы и шантажисты. Кстати… пора возвращаться к своим баранам. С полковником они не виделись с того самого момента, когда специалист по служебным расследованиям отменил подписку о невыезде: — Чувствую, что-то тут не так, но зацепиться не могу. Да и не горю желанием: понимаю, что накосячили, но не по своей воле. Попробуй, откажись, когда такие люди просят. Полковник виновато крякнул. Константин не осмелился на внешние проявления напрашивающегося ответа. Ему бы в отпуск, подальше от косых взглядов, многозначительных реплик и смены настроения у следователя. Когда шумиха чуть улеглась, и за дело взялись исключительно узкие специалисты, полковник пригласил его на чашку не чая к себе на дачу. После двух недель пребывания в шикарных виллах поселковцев, Робкий посочувствовал начальнику. Дачка относилась к разряду избушек. Для полного счастья покосившемуся творению не хватало либо курьих ножек, либо непосредственного участия хозяина. Увы, до последнего могло и не дойти. Разве что на фоне служебного расследования полковнику грозила преждевременная пенсия. Неудивительно — с такими заслугами Эрнеста Петровича Коварного (заразная болезнь имятворчества распространялась с ужасающей скоростью) живьем не возьмешь. А выход на пенсию в пятьдесят девять никого бы не удивил. Тесная кухонька едва вместила двух крупногабаритных мужиков и наполненную провизией сумку. Константин попытался минимизировать эффект присутствия, вжавшись в угол у старенького холодильника. Затих, присматриваясь к неуклюжим телодвижениям начальника. |