Книга Из зеркала, страница 22 – Ольга Кунавина

— Тебе непременно хочется знать, как выглядел граф?

Эля пожала плечами:

— Я думала, если увижу его изображение, мне станет понятным его внезапное охлаждение к усадьбе.

— Ты веришь в то, что внешний вид человека помогает объяснить его поступки? — удивилась Маша.

— Не всегда.

— И всё-таки кое-что о нём ты узнала.

— Ну да, родился в Санкт-Петербурге, а умер в Италии, как и большинство русских эмигрантов.

— Нет, — покачала головой Маша. — Большинство русских эмигрантов умерли во Франции. К тому же Тормасов скончался за четыре года до революции. Судя по единственной заметке из «Санкт-Петербургских ведомостей», хранящейся в музее, двадцать пятого апреля тысяча девятьсот тринадцатого года.

— Да, ты права, — кивнула Эля. — А ещё на нём закончился род Тормасовых. Так что наследовать усадьбу было некому, тем более что вскоре всё графское имущество было национализировано. И всё же… Ты знаешь, но я не верю в резкую перемену чувств без какого-то ни было на то основания.

— Тогда ищи! — улыбнувшись, произнесла Маша.

— Кто бы только подсказал, в каком направлении, — вздохнула Эля и, поблагодарив Машу за помощь, отправилась в книжный магазин.

Магазин оказался достоин её одобрения. Его ассортимент мог порадовать даже самого взыскательного читателя. Но для начала Эля попросила показать ей всю имевшуюся в магазине литературу по краеведению. К её великому разочарованию, её подвели к одной-единственной полке. Изучив её скромный ассортимент, преимущественно состоявший из монографий, посвящённых дворянским и купеческим родам, владевшим усадьбами в здешней округе, и не найдя в них ни одного упоминания о Тормасове, Эля расстроенно взяла в руки последнюю книгу, стоявшую на полке. Она была очень толстой, а её обложку украшало название — «Мученики и подвижники Неренской земли». Эля раздумывала, стоит ли ей полистать книгу или сразу же вернуть на полку, как вдруг сердитый мужской голос произнёс:

— Ну и долго вы тут собираетесь стоять? Вы здесь не одна-единственная покупательница.

Эля повернула голову и увидела рядом с собой неряшливо одетого бородатого мужчину, от которого сильно пахло то ли давно не стиранной одеждой, то ли давно не мытым телом.

Отшатнувшись от мужчины, Эля, держа в руке тяжёлый фолиант, направилась в другой отдел. Чтобы хоть немного скрасить разочарование от своих поисков, она взяла пару романов Арчибальда Кронина, «Добрых друзей» Пристли, а ещё сборник стихов, мемуары Нины Шнирман и биографию Зинаиды Серебряковой. Когда же она подошла к кассе, её взгляд упал на небольшую книжку в мягкой обложке, лежавшую на прилавке. «Самые известные привидения», — прочитала Эля название, вытисненное чёрными буквами на красном фоне. Немного поразмыслив, она решила купить и эту книгу.

В результате пакет получился довольно тяжёлым. Одни «Мученики и подвижники» насчитывали почти семьсот страниц и весили не меньше килограмма. Выйдя из магазина, Эля взглянула на часы и поспешила к пристани.

Когда она снова оказалась на теплоходике, то с облегчением поставила пакет с книгами на скамейку, стоявшую возле борта, и присела на её край. Пассажиров в обратную сторону было немного. Лёгкий ветерок приятно обдувал лицо. Постепенно Элю охватило состояние расслабленности и покоя. Перегнувшись через металлический поручень, она принялась рассеянно смотреть на воду, как вдруг увидела отражение Степана.