Книга Город греха, страница 32 – Валентина Владимировна Гасс

Между тем профессор, ловко лавируя в плотном потоке машин, направил свою «ауди» от центра на север. Шумные кварталы постепенно сменились тихими улочками, закованными объятиями ажурных каналов, и минут через десять дядя Владлен припарковал машину на стоянке у примечательного двухэтажного здания из серого бетона. Фасад дома был выполнен как бы из нескольких многометровых кубов, небрежно и неровно поставленных друг на друга. По верхней части центрального кубика шла лаконичная надпись, выбитая бронзовыми буквами: KLINIEK «DAWN». Применив свои микроскопические знания нидерландского, Эля перевела название как «Клиника „Рассвет“». Что ж, вполне себе в духе времени, подумалось ей.

Дядя Владлен помог девушке выбраться из машины и повёл сквозь приветливо распахнувшиеся стеклянные двери. В просторном светлом холле было свежо и пустынно. За стеклянной же перегородкой сидели две миловидные девушки в элегантной униформе. Шапиро вполголоса переговорил с одной из них и повёл Элю вглубь, мимо блестящих дверей лифтов к широкой лестнице, ведущей на второй этаж.

— А чемодан? — запоздало спохватилась Элис, притормаживая, однако профессор немедленно её успокоил, пояснив, что о багаже позаботятся отдельно и всё там будет в целости и сохранности.

Они прошли по длинному коридору, ведущему, как поняла Эля, в примыкающее здание, и оказались у импровизированного пункта охраны.

— Это стационар, — шепнул Шапиро девушке, а потом бросил пару слов охраннику, который их беспрепятственно пропустил.

В этот момент Элис впервые за время переезда от Краузе почувствовала себя неуютно. Как-то тут было слишком пустынно и стерильно, хотя, с другой стороны, какая больница будет пробуждать положительные эмоции?

Наконец дядя Владлен оставил Элю в комнате, напоминающей приёмное отделение. Немолодая медсестра заполнила какой-то формуляр, сверяясь с документами, которые ей передала Элис. Потом молча выдала комплект больничной одежды, похожей на пижаму, и Эля, суетясь от неловкости, облачилась в неё за ширмой.

«Родное» же облачение, в котором Эля сюда прибыла, медсестра, аккуратно сложив, упаковала в пластиковый пакет и указала пальцем на сумочку новоявленной пациентки. Элис покорно подхватила её, но прежде чем передать, попыталась оставить у себя телефон. Она извлекла аппарат и зажала в ладони, но медсестра, нахмурившись, отрицательно покачала головой и требовательно указала пальцем на смартфон, который как раз пиликнул, оповещая, что пришло очередное сообщение.

Эля вздохнула и передала-таки девайс женщине, краем глаза успев отметить, что сообщение пришло от Никиты, но его содержание, естественно, осталось для неё тайной. Медсестра деловито упаковала оставшиеся вещи пациентки по разным пакетам и кивнула в сторону чуть приоткрытой двери: мол, проходи.

Элис, что делать, повиновалась.

Со знакомым дяди Владлена Эля увиделась где-то через час, уже после того, как её определили в отдельную палату. Кстати, не очень-то и отличающуюся от покоев в клинике Эриха Краузе. Похожего вида кушетка с необходимыми медицинскими прибамбасами, аппараты слежения на аккуратных столиках на колёсиках, длинное кресло с низко откинутой спинкой, стоящее у широкого окна, занавешенного светлым тюлем. В дальнем от окна углу под потолком, на кронштейне, небольшой ЖК-телевизор. Стандартный набор, что называется.