Книга Город греха, страница 42 – Валентина Владимировна Гасс

— Из уст самой Эммы.

Амстердам, наши дни

Элис смотрела на встречных прохожих, и сама заражалась ощущением необыкновенной лёгкости. Глядя в эти одухотворённые лица, с трудом верилось, что в мире существуют проблемы. Понятно, что ночью на улицы выходили те, кто собирался слегка покутить, но Эля удивлялась, как много таких людей на узких улочках Амстердама.

Пока Элис с Младеном дошли до конечной цели своего импровизированного маршрута, они успели побрататься с компанией каких-то разрисованных рокеров, исполнили а капелла «We are the champions» с припозднившимися фанатами «Аякса», зашли в кафе-бар, чтобы выпить пива, наудачу у серба в кармане оказались наличные, и познакомились с парой из Бельгии, парнем и девушкой, которые тоже шли поглазеть на самую развратную улицу в мире.

После дозы алкоголя окружающий мир расцвёл яркими красками. Эля чувствовала небывалое воодушевление. Ночная иллюминация раскрашивала улицы в нереальные цвета, от воды многочисленных каналов тянуло бодрящей свежестью, а вся окружающая обстановка вдохновляла и будоражила.

Элис с восторгом смотрела по сторонам, и каждая новая деталь увиденного убеждала её в том, что жизнь, в сущности, не такая уж и плохая штука.

Когда же они добрались до «квартала красных фонарей», впечатления накрыли подогретое сознание девушки новой волной. Похоть и разврат словно застыли в воздухе невидимым, но осязаемым желе. И вот что удивительно: Эля со своими спутниками не испытывали никакого дискомфорта, неудобства или стыда. Напротив, Элис, например, с упоением глазела по сторонам, стремясь не упустить деталей, пытаясь впитать в своё сознание это диковинное представление, эту живую галерею самого главного человеческого инстинкта и порока. Девушки, предлагающие себя, были повсюду. У арок дверей, ведущих в полутёмные помещения, у бесстыдно зазывающих внутрь неоновых витрин, у цветных фонарей. А главное — они были в окнах. В больших и маленьких, в расцвеченных возбуждающей розовой или голубой подсветкой, на разных этажах домов. В большинстве — дамы были практически голые (если присмотреться: в бикини-«верёвочках») и абсолютно разные: всех рас и всех цветов; и вели они себя тоже по-разному. Кто-то томно застыл в интригующей позе, скользя влажным взглядом по потенциальным клиентам. Кто-то, будто заведённая кукла, повторял одни и те же нехитрые движения, изображая приглашение в райский Эдем. Кто-то выделывал энергичные эротические па, а потом замирал, словно накапливая силы для следующей череды дерзких движений. Элис отметила для себя, что почти у всех девушек не очень-то красивые лица, но опять же красота — понятие субъективное, и наверняка некоторые из жриц веселого квартала представлялись отдельным страждущим воплощением неземного совершенства. Для этого и существовала эта улица, это разнообразие, чтобы каждый мог стать обладателем своего идеального вожделенного сексуального счастья, пусть и всего на полчаса.

Эля так увлеклась, что не сразу заметила: девушка-бельгийка протягивала ей самокрутку. Элис непонимающе уставилась на новоприобретённую попутчицу, но та только лучезарно улыбнулась.

«Да какого чёрта я ерепенюсь?! — подумалось вдруг Эле. — Что, мне семьдесят лет, в самом деле?! Так и жизнь вся мимо пронесётся!»