Онлайн книга «Чисто убойное дело»
|
Финальный поцелуй зрители одобрили и наградили артистов громом аплодисментов. Счастливые актёры выходили на поклоны несколько раз. Мачехе и Морозко даже преподнесли по букету жёлтых хризантем и это было очень трогательно. А вот Настеньку просто завалили букетами, у нее даже не хватало рук, чтобы их все удержать. – Позволь, я помогу. Твои милые ручки еще могут понадобиться для наручников. Яна посмотрела сквозь цветы и увидела своего приятеля, следователя Петра Ольшанского. – Я не шучу, – сказал он. – Пройдёмте в гримёрку, гражданка Цветкова. – Такое современное здание, а гримёрка словно конура для собаки, – огляделся Пётр Иванович Ольшанский. – Это в каком смысле? – обиделся Головко. – Да в самом прямом. Развернуться негде. – Зато у нас на каждого артиста своя гримёрка. Вы не театральный человек, вы не знаете что это такое, когда за каждым твоим движением наблюдает посторонний человек. Ни сна, ни отдыха. – Простите, вы кто? – строго посмотрел на Головко следователь. – Я Иван Головко. Заслуженный артист. – А почему вы в гримёрке с Цветковой? – Я ее отец! – Вот как? Интересно! Значит, вы одна банда? Наверняка нет секретов друг от друга? Тогда приступим. – Следователь сел на единственный стул и вынул из папки лист бумаги. – Отец ничего не знает! – воскликнула Яна. – Отпусти его. – Нет уж, я останусь! – твёрдо заявил Иван Демидович, стукнув по полу своим злосчастным посохом. Вид у него в шубе был очень представительный. Яна даже смотреть на него боялась, потому что сразу же видела отсутствующую деталь на посохе. – Спасибо, что дал доиграть спектакль, – сказала Яна, усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. – Нехорошо было бы выводить со сцены Настеньку в кандалах. В зале были дети… – Хватит юродствовать, – строго оборвал ее Пётр Иванович. – Какие еще кандалы? Давайте просто поговорим. – Под протокол? – нахмурился Головко. – Можно и без протокола. Смотря как дело пойдёт, – ответил уклончиво следователь. – Мы готовы, – вздохнул Иван Демидович. – Слушаем вас. – Это я вас слушаю. Два дня в Питере и уже два трупа. Как, по-вашему, это нормально? Яна отвела глаза. – Ну и в чём моя вина? Мёртвых девушек нашли в машине Мотова. Я тут при чём? – Каких еще «девушек»? – грозно посмотрел на Яну Головко. – Я знаю, что убита Алмазова. А кто еще? – Папа, ты только не волнуйся… – начала Яна. – Я спокоен, как слон. – Настю Абрикосову убили. – Яна успела подхватить оседавшего на пол отца и усадила его в свое кресло. Следователь заботливо подал артисту стакан воды. Головко залпом осушил стакан и стал обмахиваться театральной программкой. – Продолжайте, – сказал он. – Со мной всё хорошо. Следователь строго посмотрел на Цветкову: – Яна, я что-то не пойму график твоих действий. Вместо того, чтобы сообщить о смерти Анастасии Абрикосовой в полицию, ты бежишь в театр исполнять роль падчерицы? Ты вообще-то в своём уме? – А что я сделала не так? Чем я могла помочь Абрикосовой? В полицию должен был обратиться Витольд Леонидович, который первым и обнаружил ее труп в машине Мотова. Я-то тут с какого бока? У меня тоже было важное дело. Это был ответственный спектакль, на нём присутствовала серьёзная комиссия, решалась участь театра, участь всех артистов. Я считаю, что приняла единственно правильное решение. И кажется, у меня всё получилось. Какие ко мне претензии? |