Книга Мой дедушка – частный детектив, страница 62 – Масатеру Кониси

«У вас две минуты, готовы? Тогда… начали!» Разбившись на пары и тройки, сблизив плечи, дети старательно заговорили по-английски. Детям кажется, что две минуты – это очень мало, а они тянутся на удивление долго. Примеров фраз из учебника на все это время не хватило, и кое-кто из мальчишек принялся говорить очевидные вещи вроде «Is this a book?», «I have a… pencil!» и так далее, водя взглядом по парте перед собой, и получалось довольно бойко. А я, медленно переходя от одной парты к другой, направлялась по проходу в дальний конец класса. Сакура, которую было видно в окно, распустилась еще не совсем, только наполовину, но издали казалось, что она уже в полном цвету. Дойдя таким образом до последней пары в среднем ряду, «Рона» с «Гермионой», я повернулась к доске и еще раз внимательно оглядела всех детей. При этом я бросила взгляд на классные часы и увидела, что две минуты уже закончились.

Тут-то все и началось. «Стоп!» – объявила я, и вдруг «Рон» и «Гермиона» рядом со мной отшатнулись друг от друга и принялись ссориться. Обычно тихий «Рон» вспыхнул и повысил на «Гермиону» голос: «Я же слышал! Ты только что говорила по-японски!» «Гермиона» не уступала: «Что ты несешь? Если кто и говорил по-японски, так это ты!» Когда я успокоила обоих и расспросила, они заявили, что «отчетливо слышали, как кто-то говорил по-японски». Мало того, эти слова будто слышались «сквозь тоскливый плач». И еще… в ответ на просьбу рассказать подробнее выяснилось, что звуки доносились «откуда-то сзади». Я стояла прямо рядом с ними, но не припомню, чтобы что-нибудь говорила. И могла с уверенностью утверждать, что за моей спиной, то есть в дальнем от доски конце класса, никого не было. Тут зашумели и остальные дети в классе. Неужели к тридцати двум ученикам прибавился еще один? И этим тридцать третьим стал призрак плачущей девочки из бомбоубежища? Как раз в тот момент в дальний угол класса, который обычно оставался темным, как бомбоубежище, и теперь казался особенно тесным, заглянул солнечный луч. Из коридора потянуло сквозняком, пыль взметнулась и, поблескивая на свету, стала плавно оседать… Помню, некоторые девочки зажали рот ладонью, словно чтобы удержаться и не завизжать.

Несмотря на раннюю весну, день выдался ужасно холодный, поэтому все окна в классе были заперты изнутри. Передняя и задняя двери остались слегка приоткрытыми, но судя по всему, в них никто не заходил. Дальняя стена класса находилась в торце школьного корпуса, поэтому донестись из соседнего класса голос никак не мог. Даже если бы «Гарри», «Рон» и «Гермиона» любили приврать, это еще не значит, что они сумели бы провести всех. Вот и вся история о том, как к тридцати двум находящимся в классе внезапно прибавился тридцать третий. Итак, какой же сюжет сложится у тебя, дедушка?

Каэдэ нарочно выдала все это единым духом, пока дед не задремал, но, на ее удачу, эти опасения оказались совершенно напрасными.

Отчетливо, совсем не так, как недавно, дед попросил:

– Каэдэ, можно мне сигарету?

2

Незадолго до этого все звуки ремонтных работ на водопроводе утихли – возможно, наступил обеденный перерыв. Вместо них в чистом воздухе ранней зимы разносилось уханье какой-то птицы.

– Большая горлица. Голос у нее, как у совы.

Дед расплылся в улыбке: