Книга Доктор Фальк и дачные убийства, страница 68 – Игорь Евдокимов

– Федор Романович, а ведь вы наговариваете на себя, – заметил доктор в перерыве.

– Не наговариваю, а страхуюсь, – усмехнулся коммерсант. – В моей профессии это, знаете ли, критично важно. А ну как не пошла бы игра и я вас подвел? Как бы вы на меня смотрели, распуши я перед вами хвост заранее?

– А вы опасный человек, Федор Романович!

– Благодарю, Василий Оттович. «Бизнес», как его называют уважаемые англосаксы, – удел головорезов в хороших костюмах и с широкими улыбками. Продолжим?

В мирной жизни Фальк считал Васильева и Нечаева если не приятелями, то как минимум добрыми знакомцами, но сейчас, стоя по разные стороны от сетки, соперники смерили друг друга поистине убийственными взглядами. Их разделяла не теннисная лужайка – их разделяло настоящее поле боя! И Василий Оттович намеревался уйти с него победителем.

Первый сет, однако, быстро сбил с него спесь. Фальку и Вансовскому удалось выиграть всего два гейма из восьми. Василий Оттович и хотел бы свалить всю ответственность на партнера, но его природное стремление к объективности верно подсказывало, что он сам виноват в столь удручающем результате. Сначала дело было в самоуверенности, затем – в растерянности, а под конец – в раздражении от того, что мячи соперников летели со скоростью пули, а вот его ударам не хватало точности.

– Спокойствие, спокойствие, Василий Оттович, – вполголоса обратился к нему Вансовский. – Мне импонирует ваша воля к победе, но сейчас ваши эмоции работают на соперника. Соберитесь. У нас еще есть все шансы перевернуть эту игру в свою пользу.

Как ни странно, напутствие коммерсанта подействовало. Фальк мобилизовал все свои силы, доверился Вансовскому – и второй сет они выиграли со счетом 6:4. Настало время финальной битвы. Зрители на трибунах притихли, словно осознавая важность момента. Игра велась в полной тишине, разбиваемой хлесткими ударами ракеток по мячу и выкриками игроков – иногда торжествующими, иногда разочарованными. Василий Оттович был напряжен. Мышцы и нервы натянулись как канаты, по лицу стекал пот, а тело будто бы действовало на чистом автоматизме. Соперники шли ноздря в ноздрю. 1:0. 1:1. 2:1. 2:2. Никто не желал давать слабину. 3:2. 3:3. 4:3. Наконец были сыграны все 10 геймов. Счет застыл на отметке 5:5. Судья неуверенным голосом спросил, не желают ли соперники разойтись миром, но одного взгляда на их зверские лица хватило, чтобы громко воскликнуть:

– Продолжаем!

Следующие два гейма вновь ситуацию не прояснили – 6:6. Соперникам, которые теперь уже играли на каком-то запредельном уровне усталости, предстоял тай-брейк – первая пара, набравшая семь мячей, выигрывала матч. Силы иссякли. Игроков гнала вперед только воля к победе.

Когда настало время Фальку и Вансовскому выступать в качестве принимающих, Василий Оттович рассеянно окинул взглядом притихшую толпу и внезапно ощутил, что сердце его забилось еще быстрее (если это вообще было возможно, учитывая, что доктор и без того был разгорячен напряженным матчем). На трибуне застыла знакомая фигурка. Рыжие кудри огнем горели на фоне белого платья. Поняв, что доктор смотрит на нее, она помахала Фальку рукой, а затем победно воздела над головой книгу в синей потертой обложке.

– Василий Оттович, внимание! – вдруг услышал он отчаянный крик Вансовского.