Книга Новогоднее расследование, страница 6 – Игорь Евдокимов

«Несколько прямолинейно», подумал про себя доктор, но вслух говорить ничего не стал. Тем более, что за столом повисло действительно напряженное молчание.

— Да-а-а-а-а-а, — наконец просипела мадам Жаме. — Я была-а-а-а та-а-а-ак несчастна-а-а-а…

Фальк заметил резкую перемену в двух участниках сеанса. Федор, до этого сидевший излишне прямо и напряженно, будто бы выдохнул и расслабленно откинулся на спинку кресла. А вот губы Натальи задрожали, силясь не то сложиться в усмешку, не то обнажить недовольный оскал.

— Хочешь ли ты что-то сказать нам, Сашенька? — спросила Ксения.

— Да-а-а-а-а-а, — снова протянула медиум. — Возлюбленные мои-и-и-и-и-и… Драгоценные мои-и-и-и-и-и… Не печальтесь обо мне-е-е-е-е… Будьте счастливы-ы-ы-ы-ы…

С этими словами мадам Жаме обмякла и бухнулась лбом на столешницу. Хрустальный шар подпрыгнул и жалобно задребезжал. «Контузия», подумалось Василию Оттовичу. «Такой удар обязан повлиять на мозг».

— Мадам, что с вами? Вы слышите нас? — тревожно спросила в повисшей тишине Ксения.

— Конечно же с ней все хорошо. Все она слышит, — процедила Наталья.

В этот момент от входной двери раздалось металлическое позвякивание, а в замочной скважине заскрежетал подбираемый ключ.

— О, нет! — приглушенно взвизгнула Ксения. — Тушите свечи! Прячьтесь!

— Что? Почему? — недоуменно воззрился на нее Фальк.

— Потому, что мы тут собрались не совсем легально, — пояснила Миронова, судорожно задувая свечи. — Бежим! Нас не должны видеть!

И подала пример, метнувшись в гостиную. Поддавшись всеобщей панике, гости последовали за ней. Поразительную прыткость проявила даже внезапно восставшая мадам Жаме. Лишь Лидия отличилась оригинальностью и спряталась за массивным кухонным сервантом, активно жестикулируя, чтобы Фальк последовал за ней. Однако Василий Оттович счел бегство ниже своего достоинства и остался спокойно сидеть за столиком в ожидании визитеров.

* * *

Ключ наконец подошел. Дверь распахнулась и в темную прихожую протиснулась обширных размеров фигура.

— Чей-то свечками горелыми тянет… — произнес женский голос. — Батюшка, чего вы там топчитесь, посветили бы!

Следом вошел гигантских размеров священник с керосинкой в руках. Лампа дала достаточно света, чтобы новые посетители разглядели Фалька, сидящего за кофейным столиком. Прежде, чем из женского горла вырвался громкий крик «Караул, грабят!» (а Василий Оттович был уверен, что именно эту фразу. намеревалась озвучить гостья, открыв могучий рот), доктор вежливо сказал:

— Добрый вечер! Проходите, пожалуйста.

То ли от наглости, то ли от неожиданности — но женщина несколько раз молча открыла и закрыла рот, но ни одного внятного слова так и не произнесла. Вместо нее в разговор басовито вступил священник:

— Ты почто квартирную хозяйку пугаешь, ирод?

— Квартирную хозяйку? — обрадовался Фальк. — Так вот кто виноват в том, что моя невеста чуть не вывихнула лодыжку на льду!

— Так дворник же опять запил, окаянный! — оправдывающимся тоном начала женщина. — И так каждую зиму! Все жалуются! А я чего сделаю?

Она внезапно замолчала, а потом подозрительно спросила:

— Так, а вы, собственно, кто? И что здесь делаете?

— Позвольте представиться: доктор Фальк, Василий Оттович, — он привстал и приветственно склонил голову. — А вы?..

— Екатерина Петровна Островская, — заявила квартирная хозяйка. — А это отец Нафанаил.