Книга Лучший иронический детектив, страница 178 – Марина Белова, Галина Голицына, Елена Джонсон

Клеопатра Апполинариевна молчала. Колени у нее сделались ватными, и ей вдруг все стало безразлично. Она увидела Пашу, который бежал к остановке со стороны газетного киоска, и улыбнулась ему.

— Вы меня спасли, — благодарно сказала она. — Если бы не Витя, лежала бы я тут с разбитым черепом.

— Но чего мы добились? — с горечью сказал Витя. — На месте преступления его не схватили, и он от нас улизнул, чуть вас не убив. И к тому же он нас обоих с Пашкой уже засек.

— Что-то мы не рассчитали. Если бы мы его схватили, нам все равно пришлось бы его отпустить. Мы бы даже свидетелей не нашли. Посмотрите, в троллейбусе никто и не заметил, что он ее толкнул.

— Не переживайте, — бодро сказала Клеопатра Апполинариевна. — Зато мы теперь знаем преступника в лицо.

— Но по-прежнему не знаем, где его искать, и по-прежнему его не уличили в совершении преступления, — сокрушенно вздохнул Паша. Ему было досадно, что он ничего не смог сделать. С другой стороны, было стыдно перед Натальей Владимировной. — Из милиции бы нам кого-нибудь толкового, — тоскливо сказал он.

— Да брось расстраиваться, Пашка, — сказал Витя. — В следующий раз мы с тобой возьмем его за жабры — пусть колется, чего ему надо.

— А если не захочет колоться? — сомневался Паша.

— Применим спецсредства, — решительно сказал Витя, весьма туманно представляя себе, что это такое.

— Ну, разве что спецсредства, — насмешливо ответил Паша.

Возвращаясь домой, Витя с Пашей уже открыто охраняли Клеопатру Апполинариевну, не отпуская ее от себя ни на шаг.

Все оказались дома — ждали новостей. Первыми их увидели Саша с Броней, терзавшие скамейку во дворе. Они начали прибивать доску для сидения, когда увидели Клеопатру Апполинариевну, вышагивающую между Пашей и Витей. Броня понесся в дом, сообщить, что она вернулась живая и невредимая, а Саша пошел им навстречу.

У тети Аси отлегло от сердца, когда Броня прибежал к ней на кухню и сообщил, что Клео вернулась. Она с утра мучалась угрызениями совести и корила себя за то, что допустила эту рискованную поездку. Сосредоточиться на переводе у нее не получилось, и она и все утро чистила вместе с Натусей грибы.

— Клео, дорогая, — нежно обняла она храбрую старушку. — Я вас никуда больше не отпущу.

Она взглянула на понурых Пашу с Витей, и с женской тактичностью не стала их ни о чем расспрашивать.

— Ребятки, вы совершенно измучены. Быстренько руки мыть, и пошли обедать. У нас сегодня великолепный грибной день. Мы с Натусей старались.

— Какой обед? — возмутился Саша. — А как же… они же ни черта не рассказали…

Но тетя Ася быстро вытолкала его из холла на кухню.

— Мать, ты чего? Пусть расскажут сначала…

— Санька, ты посмотри на них. С первого взгляда видно, что у них ничего не получилось. Пусть отдохнут, поедят жареных грибочков. И потом сами все расскажут.

— С чего ты взяла, что у них не получилось? — удивился Саша.

— Вижу по глазам. На то я старая, мудрая женщина. Которая, к тому же, станет скоро бабушкой, — некстати заметила она.

— Как бабушкой? Чьей бабушкой?

— Да уж не твоей же. Ты что, не догадываешься, что скоро станешь отцом?

— Я? Чьим?

— Вот тупица.

— Ах, черт. Натуська! — бросился Саша из кухни. — Натуська! Ура! Ай да Санька, ай да сукин сын, — слышался в глубине дома его ликующий голос.

— Что это с ним? — удивился Паша, потирая руки при виде грибного супа и жареных в сметане грибов. — О, — оживился он, — вы тут зря время не теряли.