Книга Бейкер-стрит в Александровке, страница 73 – Елена Джонсон

Участковый, который пришел ровно без пяти три, был поражен: окрошка, жареные грибы с картошкой, пироги с ягодами и с капустой, салат из помидор с огурцами, вареники с вишней – такой стол растопит любое сердце. Неженатый Михалыч домашней едой был неизбалован, поэтому спекся сразу. Он порозовел и спросил:

– Это мне?

– Это нам всем, – хмуро ответил Владик. Его охватило смутное подозрение, что взрослые сядут пировать, а детей отправят обедать в гостиную.

– Всем, всем, – потрепала его по голове тетя Ася. – Всем руки мыть – и за стол.

Некоторое время все пораженно смотрели, как Михалыч поглощает, почти не жуя, пирог с капустой и грибы вместе с варениками, и не давится, набив рот до отказа. Владик заворожено смотрел, как Михалыч, наконец, проглотил и обрел способность говорить.

– Как успехи? – спросила его, наконец, Клеопатра Апполинариевна. – Долго мне еще ходить с охраной?

Михалыч, который успел опять набить рот салатом и картошкой, отрицательно помотал головой.

– Совсем недолго, – через некоторое время сказал он. – Вы скоро такое узнаете, что не поверите. Клеопатра Апполинариевна, вас ждут большие новости.

– Если я до них доживу, голубчик.

Жующий Михалыч вопросительно посмотрел на нее.

– Вчера меня опять чуть не убили, – пояснила она. – Вы кушайте, кушайте, голубчик, я все-таки жива.

– Он что, в дом забрался? – удивился Михалыч.

– Почему в дом?

– А вы что, выходили?

– Выходила. Из израильского посольства. И тут он меня из троллейбуса выкинул… ой, что с вами, голубчик?

Рука Михалыча, несущая в рот вилку с грибами, дрогнула, грибы упали ему на брюки и он начала медленно багроветь.

– Откуда вы узнали? – спросил он.

– Что узнала? – в свою очередь удивилась Клеопатра Апполинариевна.

– Про израильское посольство?

– А… что узнала?

– Не морочьте мне голову, – сказал несчастный Михалыч. – Вы же туда поехали, значит все знали? Какого черта вы мне сразу не сказали, – возмущался он. – Мы тут ведем расследование с вместе городским управлением внутренних дел, копаемся в документах, чуть ли Интерпол не задействовали, – а вы, оказывается, все знали и молчали!

Наступила неловкая пауза.

– Ничего не понимаю, – откашлявшись, сказал Саша. – Что мы знали? И почему Интерпол?

– Так не пойдет, – запротестовал Михалыч. – Вы мне сначала ответьте, зачем вас понесло в посольство Израиля?

– Броня послал, – ляпнула Клеопатра Апполинариевна.

– Броня вас мог и подальше послать, – ехидно сказал Михалыч.

– Вы кушайте, кушайте, – заворковала тетя Ася, – а то грибочки остынут. Давайте я вам окрошечки положу.

Взгляд Михалыча утратил свирепое выражение.

– Вот майонез, – хлопотала тетя Ася, – а вот…

Она хотела предложить ему хрен к окрошке, но испугалась, как бы это слово не прозвучало двусмысленно в этой ситуации. Броня открыл было рот, но тетя Ася толкнула его под столом ногой.

– Жениться вам надо, – жалостливо глядя на него, сказала Натуся.

– Кто б еще невесту нашел, – хмыкнул Михалыч.

– Они вас, наверное, боятся, – предположил Владик.

– Почему? – подозрительно посмотрел на него Михалыч.

– Ну, если вы на них так же, как на меня огрызаетесь,… – начал Владик.

– Владик! – всплеснула руками тетя Ася.

– А как мне на тебя не огрызаться, – неожиданно мирно сказал Михалыч. Хрен он нашел самостоятельно, и окрошка подействовала на него умиротворяюще. – Как мне на тебя не огрызаться, если ты договор нарушаешь.