Онлайн книга «Башня. Новый Ковчег»
|
Кир не помнил, как ушёл Павел Григорьевич. Кажется, он что-то сказал. Кажется, Ника кивнула, не глядя на отца и ничего ему не отвечая. Тихо захлопнулась дверь, где-то далеко, на краю другой Вселенной, а в этой Вселенной были только они. И они стояли друг напротив друга, и она то улыбалась, то хмурилась, и Кирилл никак не мог понять, почему она хмурится, улыбаясь. А потом они поругались. Это было так неожиданно. Она говорила, сердясь и запинаясь, что ему совершено не обязательно было приходить к ней, если он так этого не хочет, что не надо слушать её отца и Веру, и вообще никого не надо слушать, потому что если ему не надо, то она уж как-нибудь это переживёт, и если ему не хочется, то ну и пусть… А он стоял и не мог понять, чего он не хочет, чего ему не надо, и растерянно улыбался, и ничего не мог ответить. И вдруг, разом догадавшись про что это она, нахмурился, шагнул ей навстречу и заговорил. Нервно. Невпопад. Перескакивая с одного на другое. Он говорил, что он и не слушает никого. Что он хотел, но думал, что она… И вообще зачем он ей, вот такой, и как он ждал, что она придёт, и… Медленно угасал вечер, и откуда-то из другого мира на бесшумных кошачьих лапах подкрадывалась ночь. Лиловая, глубокая, в золотых крапинках звёзд. А они всё никак не могли наговориться. — Папа, наверно, сегодня уже не придёт, — сказала она. — Наверно. Он согласился с её словами легко, совершенно не думая ни об её отце, ни о ком-либо другом. Всё это было где-то далеко. Не здесь. Не в этой реальности. — Можно я тебя поцелую? — спросил, уже наклоняясь к её губам. Она замотала головой, засмеялась, обхватила его голову руками, запустив тонкие пальцы ему в волосы. И почти одновременно её смех замер, накрытый его поцелуем… Кирилл улыбнулся, по-прежнему не отрывая глаз от лица девушки и воздушной копны медных волос, и вдруг с удивлением заметил, что волосы её засияли, переливаясь золотым и розовым — это медленно-медленно за её спиной вставало солнце, нехотя поднималось, протягивая жаркие руки сквозь панорамные, ничем не задёрнутые окна. — Ника! — Что? Она сонно заворочалась, перевернулась на спину, приоткрыла глаза и тут же крепко зажмурилась, смешно наморщив нос. — Ника! Встань, пожалуйста! Ну, пожалуйста, встань. Она удивлённо посмотрела на него, но подчинилась. Ещё не понимая до конца, что он от неё хочет, поднялась, зевая и потирая глаза руками. — Ну чего ты, Кир. Не смотри, я лохматая и вообще… — Не-не. Он вскочил, мягко подтолкнул её, смеющуюся и упирающуюся, к окну, развернул к себе лицом и чуть отступил, на полшага назад. Позади неё огромным и огненным шаром вставало Солнце. И Кир видел, как вспыхивают золотым нимбом разлетевшиеся кудряшки, как сверкает, переливаясь, золотая россыпь веснушек, оставленная когда-то на её лице горячим солнечным поцелуем, а само лицо, фарфорово-нежное, начинает светиться, словно там, в глубине её души разом включились сотни волшебных фонариков. — Ты сияешь… — пробормотал он. — Я всегда хотел посмотреть, как ты сияешь… За её спиной вставал новый день. За его спиной начинался новый мир… |