Онлайн книга «Башня. Новый Ковчег 5»
|
— Славочка, мальчик, как хорошо, что ты не забываешь о своих бедных, всеми забытых родственниках, — тётя Сима ловко лавировала между предметами интерьера, не сбавляя ни темпа передвижения, ни темпа речи. — А я как раз на обед домой забежала, хотела Монечку покормить. Ты знаешь, твой дядя совсем расклеился, ничего не ест. А мужчина должен хорошо кушать. Ах, Славочка, как жаль, что мне надо уже бежать, у меня ведь ученики. Но я так счастлива, что ты пришёл. Твой старый дядя очень обрадуется, потому что его теперь ничего не радует — он ушёл в свои переживания и так оттуда и не вернулся. Славочка, поговори наверху, тебя послушают, ты же умный мальчик и на хорошем счету. Потому что Монечка тоскует в своём кабинете и отказывается кушать. А это нехорошо — твой дядя уже не молод, а в этом возрасте надо следить за своим питанием, тем более, ты же знаешь, у Монечки слабый желудок. Может, вы с ним вместе поедите? У меня остались котлетки, ты же любишь котлетки, Розочка говорила, что ты всегда их кушаешь с удовольствием… При упоминании о котлетках к горлу Славика подступила тошнота. — Тётя Сима, спасибо, я только что пообедал. Я совершенно сыт, — поспешно открестился он. — Ах, как жаль! Ну, может быть, за компанию? Монечка, Монечка! Посмотри, кто к нам пришёл. Славочка, наш племянник! Давайте вы с ним пообедаете? Нельзя же совсем без еды! У тебя откроется язва! Тётя Сима не замолкала ни на минуту, таща за собой Славу, как на аркане. Они миновали гостиную, вывернули в другой коридор — из столовой, справа, тянуло ненавистными котлетками, — и Слава внутренне сжался, уже представляя себе, через чего опять придётся пройти. К счастью, дядя Славину нелюбовь к котлеткам полностью разделял, потому что из дядиного кабинета донеслось недовольное ворчание. — Сима, я же сказал, что не голоден. Ради бога, отвяжись от меня со своим обедом! — Монечка, так нельзя! Ты доведёшь себя до беды! Ты хочешь оставить меня вдовой с ребёнком на руках? Славик хмыкнул. Ребёнку, с которым дядя Моня собирался оставить тётю Симу, было хорошо за двадцать, Давид был вполне самостоятельным юношей, делал карьеру в секторе логистики и уже давно жил отдельно. Впрочем, сейчас эта карьера висела на волоске — Башню лихорадило из-за кадровых перемен, но Слава надеялся, что это всё ненадолго. Ведь именно над этим он сейчас и работал. Они с тётей Симой наконец-то добрались до дядюшкиного кабинета — тётя Сима проворно обошла три разномастных дивана, а Слава ожидаемо зацепился штаниной брюк за торчавший из бархатной обивки гвоздик — и очутились перед дядей Моней, который (тут тётя Сима не покривила душой) выглядел неважно. Осунувшийся и печальный, он сидел за пустым столом, подперев рукой дряблую щёку. Увидев племянника, Соломон Исаевич изобразил подобие грустной улыбки. — Здравствуй, Слава, — проговорил он и издал душераздирающий вздох. — Пришёл навестить старого, всеми забытого дядю, к которому позабыли дорогу все родственники? А ведь бывало тут было не протолкнуться, а теперь… И дядя снова вздохнул. — Дядя Моня, здравствуйте! — Слава приветливо улыбнулся. По крайней мере дядя себе не изменил и из образа вечно несчастного человека не вышел, что было уже неплохим знаком. — Как ваше здоровье? — Ну какое у него здоровье, Славочка? — тут же влезла тётя Сима. — Никакого здоровья! Совсем себя не бережёт. Как вышел в отставку, так и сидит тут, почти никуда не выходит. А я ему говорю, чтобы он хотя бы гулять выходил, надо двигаться. И обязательно хорошо питаться. |