Онлайн книга «Башня. Новый Ковчег 5»
|
Слава, всё ещё улыбаясь, положил трубку, и только спустя несколько секунд до него дошло, что именно только что сказала ему Алинка. Телефоны в Башне теперь прослушивались — какие, никто из них не знал наверняка, и потому у них с Алиной (всё, что происходило на верхних этажах, сообщала она) была разработана целая система условных знаков и шифров. Перестраховывались они всегда, даже несмотря на то, что по сведениям Алинки приёмная Марковой на прослушку поставлена не была. Но кто знает: административный сектор вполне могли прослушивать и тайно, не ставя об этом в известность ни владелицу кабинета, ни уж тем более её секретаря. Так что соблюдать осторожность было жизненно необходимо, и потому, все звонки — а у них существовала чёткая договоренность звонить наверх два раза в день, — обычно маскировали под банальное «ошиблись номером» или имитировали различные службы доставки. И каждое слово в бессмысленном на первый взгляд диалоге имело своё значение. Если с их, нижней стороны, ничего особенного не было, и звонили исключительно с целью узнать, нет ли какой срочной информации от Алины, то надлежало просто попросить позвать кого-то, назвав вымышленное женское имя. И Слава часто этим пользовался, придумывая самые идиотские имена и упражняясь в остроумии, иногда даже просто для того, чтобы услышать тихое Алинкино «придурок». А вот от того, что отвечала на это Алина, зависело многое. Короткое «вы ошиблись» говорило о том, что новой информации нет. Но если после этого следовала какая-то фраза, то это могло означать, что угодно — от «у меня отличные новости, готовь вечером шампанское» (про шампанское — это уже для него, для Славы) до «немедленно присылайте кого-то, надо срочно передать информацию», и тогда следовало отправлять под каким-либо предлогом в административный сектор любого доступного на тот момент человека. Фраза «в следующий раз набирая номер, будьте внимательнее» ничего срочного в себе не несла, но означала, что есть важная информация, которая, впрочем, вполне терпит до вечера. Слава потянулся. Что ж, день сегодня однозначно хорош. Два дела почти сделаны, а вечером ещё и Алинка примчится, и — Слава не мог объяснить толком, но его чуткая интуиции отчаянно сигналила — Алинкина информация может быть как-то связана с теми сведениями, которые он только что узнал. Узнал буквально каких-то полчаса назад. * * * — Да, Слава, далековато же ты забрался, но с другой стороны, всё лучше так, чем… Женщина, сидевшая на неудобном низеньком диванчике в комнатке, исполняющей роль гостиной в Славином временном убежище, не удержалась и поднесла к лицу белый платок, который до этого нервно комкала в руках, промокнула выступившие на глазах слёзы. Маленькая сморщенная рука её слегка подрагивала — чувствовалось, что переживания последних дней сильно подкосили её. Слава с неожиданной для себя горечью отметил, что эта милая женщина как-то стремительно состарилась за ту неделю с небольшим, что он её не видел. Нет, она и раньше была немолода — низенькая, полненькая, она никогда не пыталась обмануть свой возраст, как это делают многие начинающие стареть женщины, была из тех, кто встречает старость достойно, с благодарностью оглядываясь на прожитые годы, — но сейчас, осунувшаяся и похудевшая (и как же ей не шла эта ненужная худоба), она производила тягостное впечатление, и Слава вспомнил осторожное Алинкино предупреждение: «Ты, Славка, поаккуратнее там. Переживает она очень». |