Онлайн книга «Башня. Новый Ковчег 6»
|
Она была смущена и за этой вспышкой прятала свою растерянность и неловкость. Нападала, защищаясь. Четыре сотни этажей, что разделяли их, схлопнулись, исчезли, и Борис почти физически оказался там, под землёй, в небольшом, аскетично обставленном кабинете, где не было ничего лишнего: серый пластиковый стол, пара неудобных кресел, жёсткий, неубиваемый диван, полки, забитые любимыми Пашкиными чертежами и справочниками. И Маруся, маленькая, раскрасневшаяся, пытающаяся скрыть под натиском слов смущение и замешательство — Борис видел серые глаза, редкие веснушки, девчоночьи вихры, которые, наверно, она ни разу в жизни не укладывала в строгую женскую причёску. Мучительно захотелось коснуться рукой её волос, щеки, ощутить пальцами гладкость упругой, почти детской кожи. Борис резко осадил себя. Хватит! Сейчас не время, да и наступит ли оно, вот вопрос. Для начала им бы всем из этой передряги выбраться, что чертовски проблематично, если не сказать невозможно. В кабинет зашёл Островский. Приблизился к столу, разложил карту — это была схема Южной станции. Откуда он только и откопал её, да ещё в такой короткий срок? — Ну что? — резко спросил он. Не Бориса спросил, вопрос адресовался Павлу. — Павел Григорьевич, передо мной схема Южной, мы с командирами уже на скорую руку кое-что прикинули, с Лебедевым по рации связались. По всему выходит, что Худяков ещё долго может держать оборону. Задавить количеством мы, конечно, можем, не вопрос, но насколько я понимаю, штурмовать сейчас нельзя. — Нельзя, — подтвердил Павел. — Нужен обходной путь. Через ремонтные цеха мы не пройдём. Если бы это было возможно, Долинин это бы уже сделал. Остаётся технический этаж, — Островский не мог слышать их разговор, но благодаря карте вывод сделал математически точный. Борис даже чертыхнулся про себя от восхищения. — Да, технический этаж. Всё верно, Всеволод Ильич. Маруся, — Павел на том конце провода слегка замешкался, кашлянул и тут же поправился, перешёл на официальный тон. — Мария Григорьевна, расскажите ещё раз полковнику Островскому про тот проход. И постарайтесь чётко объяснить, где именно находится та самая незапертая дверь… * * * Идея проникнуть на Южную станцию обходным путём возникла сама собой. Их импровизированное телефонное совещание длилось уже минут двадцать, а то и больше: часы показывали почти два. Часы… взгляд Бориса то и дело натыкался на них, на дешёвый пластмассовый корпус, чёрное табло с яркими красными цифрами, и в душе против воли поднималось раздражение. Какого чёрта они тут делают? Чужая, пошлая вещь, такая неуместная в его кабинете. Надо убрать, сказать, чтобы убрали, но потом… это всё потом. Когда он сюда вернётся. Если вернётся. Ситуация, в которой они оказались, была дерьмовая. Пашка нашёл ей верное определение: «задница». Лучше не скажешь. С одной стороны, благодаря недюжинным организаторским талантам Островского и даже несмотря на гибель полковника Долинина и его штаба, со стратегической точки зрения всё выглядело вполне неплохо. Военный сектор был полностью взят под контроль, большинство комсостава приняли их сторону. Островский отдал приказ об освобождении Величко, и очень скоро Константин Георгиевич займёт принадлежащее ему по праву кресло в Совете. Маркова обезврежена, Рябинин мёртв — с такими картами на руках Борис мог хоть сейчас созывать экстренное заседание. Оставался, конечно, удерживающий Южную станцию майор Худяков, несгибаемый упрямец, да кое-какие очаги сопротивления, спонтанно возникающие на разных этажах, но и с ними Островский справлялся с блеском. |