Книга Башня. Новый Ковчег 6, страница 195 – Евгения Букреева, Ольга Скляренко

Но с другой стороны… с другой стороны, было маленькое такое, неприметное обстоятельство, напрочь перечёркивающее все их успехи. Невзрачный, щуплый очкарик, Серёжа Ставицкий, которого Борис никогда не воспринимал всерьёз. Как и когда он умудрился создать столько проблем? Этот поехавший крышей психопат-тихоня, кажется, таких ещё называют социопатами — Борис был не силён во всех этих психологических штучках.

— Ставицкий вышел на связь. Он — на Южной, — это была та новость, которая огорошила их всех.

Вслед за произнесёнными Павлом словами повисло глухое молчание. Борису оно показалось бесконечным, хотя это, конечно, было не так. Павел, не теряя времени, принялся обрисовывать всю картину. Говорил, как обычно твёрдо, веско, короткими рубленными фразами.

— Со Ставицким на Южной Васильев и отряд, охраняющий станцию. По тому, что я знаю от Володи Долинина, численность военного состава позволяет им держать оборону. Успешную оборону. Но это не главное. Ставицкий поставил ультиматум: либо я сдаюсь, либо он отключает АЭС от общей энергосистемы. У меня два часа на размышление. Целых два часа, Серёжа на удивление щедр сегодня, — только в этом месте, пожалуй, Павел сорвался, дал слабину, разбавляя свою размеренную речь ядовитым сарказмом. Но тут же взял себя в руки. — В общем, выхода нет. Пробный запуск идёт полным ходом, и отключение электричества приведёт к катастрофическим последствиям. Работы прерывать нельзя, мы и так едва придерживаемся графика, но запаса по времени у нас просто нет. Если бы была хоть какая-то надежда, что океан даст нам передышку, но… Закономерности в том, почему иногда уровень океана на несколько дней замирает, перестаёт снижаться, мы так и не нашли. Возможно, её попросту не существует. Поэтому…

Павел замолчал. Молчали и остальные. И в этой тишине Борису почудился далёкий гул взрыва. Он не слишком разбирался в технических деталях, но почему-то катастрофа, о которой часто говорил Савельев, представлялась ему как небывалый по мощности взрыв, за которым последует холод и смерть.

— Если коротко, то действуем так, — продолжил Павел. — Я выдам на станции последние указания. В принципе, всё идёт хорошо, без накладок, здесь справятся и без меня. Маруся… Мария Григорьевна, Бондаренко, Селиванов, специалистов хватает. Марат вон уже пошёл на поправку. А я через час пойду на станцию. Видимо, пришла пора поговорить с Серёжей лично, он не успокоится.

— Это ты хорошо придумал, Паша, — резко сказал Борис. — Просто отлично! Вчера в паровой не удалось показательно геройски самоубиться, так ты решил сегодня повторить подвиг идиота на бис!

— А какие варианты, Боря? — в голосе Савельева не было бравады, только бесконечная усталость. — Если я не пойду к нему, он всех погубит. Всех. Это ты понимаешь?

— Понимаю. Я всё понимаю, Паша. Но… может, он блефует? Там же с ним Васильев. Он хоть и человечишка дрянной, но инженер-то знающий, ты сам говорил. Он что, не в курсе, к чему эти игры с отключением от энергосистемы приведут?

— Ставицкий — сумасшедший.

— Вот именно. Он — сумасшедший. Где гарантии, что получив тебя, он остановится? Где, чёрт бы тебя побрал? Мы тут послушали про его последние художества, он о себе во множественном числе говорит, с портретами беседует. Он не в себе, Паша! И что он выкинет, когда ты ему свою персону на блюдечке преподнесёшь, никто не знает. Может, он ждёт тебя, чтобы вместе с тобой в мир иной отправиться. И всю Башню с собой прихватить. А ты ему такой подарок!