Книга Башня. Новый Ковчег 6, страница 209 – Евгения Букреева, Ольга Скляренко

— Конечно-конечно.

Сергей отвернулся от экрана. Снова поднёс к уставшим и слегка слезящимся глазам руку с часами. Большая стрелка настойчиво приближалась к двенадцати, сокращая выданный Павлу лимит.

Сорок минут.

Осталось всего сорок минут.

Океан ревел, как раненый зверь. Ворочался внизу, швыряя тяжёлые валы на стены Башни, снова пробуя на прочность покорёженную платформу. Когда-то стихия уже похозяйничала здесь: разметала постройки, ровно срезала один край, словно гигантским ножом прошлась, а от другого отгрызла кусок, оставив торчать лишь острые обломки с ржавыми стержнями арматуры. Тогда, в ту далёкую ночь, когда случилась авария на Северной станции, о которой столько рассказывал отец, тоже был сильный шторм. Как и сейчас.

Волны бились внизу, глухо ударялись о стены, сотрясали уцелевшие опоры. Ника чувствовала, как вибрируют под ногами неровные бетонные плиты, вздрагивают с каждым новым толчком, и она вздрагивала вместе с ними, хваталась красными, озябшими руками за Сашку.

Она почти ничего не видела и не слышала, кроме визжащего в ушах ветра. Звук, пронзительный, похожий на свист и перекрывающий всё остальное, заполнил её целиком. Резкие порывы сбивали с ног, в лицо со всей силы хлестали острые солёные брызги, тонкая форменная блуза тут же промокла насквозь, облепила тело — от прикосновения жёсткой холодной синтетики Нику пробрала крупная дрожь.

— Ш-ш-шторм, — она не произнесла, а словно выбила зубами частую дробную чечётку и ещё сильней вцепилась в Сашкину руку. Он ничего не ответил, вряд ли даже услышал её — слова потонули в рокоте волн и шуме ветра, — стоял, оглядываясь по сторонам, словно решал, куда идти дальше.

Ника не понимала, как он вообще что-то видит. День едва перевалил за половину, но казалось, что уже наступил вечер. Над головой висело густое тревожное небо, похожее на мокрые тёмно-серые плиты, Ника почти физически ощущала его прикосновение и тяжесть. Спасительные стены Башни остались за спиной, а прямо перед ними раскинулся огромный, охваченный штормом океан. Он катил свои волны, бросал их на изувеченные останки платформы, и они вырастали страшными грохочущими исполинами, поднимались в полный рост и с шумом падали, рассыпаясь белыми пенистыми клочками.

— Нам туда! — прокричал Сашка и махнул рукой.

Ветер подхватил Сашкины слова, понёс их над полуразрушенной платформой. Ника, догадавшись по губам и по взмаху руки, что Сашка показывает, куда надо идти, кивнула. Он крепко стиснул пальцами её ладонь и уверено потащил к краю, к тому, где неровно и страшно вздыбились изуродованные плиты.

Удивительно, но Сашка неплохо ориентировался здесь, ловко лавировал между уцелевшими огрызками некогда капитальных строений, обходил углы, продвигаясь к небольшому сооружению, похожему на будку, только без крыши — вместо крыши вся эта конструкция была наполовину накрыта плитой или частью плиты. Возможно когда-то эта плита служила стеной или перегородкой, а потом разбушевавшаяся стихия решила потягаться с инженерным гением человека и, играючи, создала собственное архитектурное решение, в стремительном хаосе которого была своя красота. Страшная красота. Пугающая и завораживающая.

Добежав до будки, Сашка юркнул в зияющий тёмный проём, утянул Нику за собой, прижал к стене, заслоняя от ветра. Снаружи неистовствовала буря, гремели волны, рыдал океан, горько оплакивая сбежавшую добычу.