Онлайн книга «Башня. Новый Ковчег 6»
|
Конечно, про Дудикову дети догадались верно, где-где, а тут у них мозги соображали, как надо — именно она и донесла о несостоявшемся побеге на Енисей. Когда Павел, всё ещё раздражённый и злой после разговора с Величко, пришёл домой, Дудикова разговаривала у калитки с Анной. Он издали узнал цветастый халат соседки, услышал резкий визгливый голос и инстинктивно притормозил. Встречаться со Светланой Семеновной Дудиковой, или просто Семеновной, как её звали все вокруг, ему не хотелось. Резкий с мужиками, в присутствии этой склочной и не сильно опрятной толстухи Павел заметно терялся, не знал, как себя вести, и зачастую — чего греха таить — все житейско-бытовые вопросы, которые так или иначе возникали между соседями, он сбрасывал на Анну. Но тут Дудикова заметила его первым, расплылась в притворно-слащавой улыбке, всплеснула пухлыми, перепачканными в земле руками. — Павел Григорьевич, здравствуйте! Вот как удачно я вас застала. И вас, и Анну Константиновну… И Павел, как ни старался, не смог сдержать вздоха… Конечно, соседей не выбирают, а тут ещё и получилось всё спонтанно. Ведь эти первые дома, выстроенные неровной цепочкой, заселялись не по принципу значимости и занимаемого положения. В них въезжали те, кто делил с Павлом тяготы первых непростых месяцев. Те, кто прошёл с ним огонь, и воду, и медные трубы. На кого он и сейчас, не раздумывая, мог опереться. И Дудиков был одним из них. Виктор Дудиков. Витёк. Весёлый разбитной мужик, Павел запомнил его ещё с работы на станции, острый на язык — от его похабных шуточек, бывало, даже мужики краснели, — но в работе равных ему не было. Есть такие люди, за что не возьмутся, всё в руках спорится, горит. Таким и был Витька Дудиков. А вот жена его… Павел помнил, как она приехала сюда из Башни. Он тогда вернулся домой рано и с удивлением увидел, что участок перед домом соседа завален вещами. Стулья, кресла, два громоздких, похожих друг на друга как две капли воды уродливых дивана, деревянный буфет с полустёртым резным орнаментом, несколько пластиковых безликих шкафов разного размера и фасона, мутное зеркало в золочёной раме и коробки, коробки, коробки… бесконечное множество коробок, от вида которых у Павла зарябило в глазах. И между всем этим скарбом сновала туда-сюда толстая женщина, визгливо покрикивая на мужиков, перетаскивающих вещи в дом. — Что это? — растерянно спросил Павел. — Это Витина жена, — в тон ему ответила Анна. — Света. Кажется… Работала Дудикова в секторе Звягинцева, но Павлу иногда казалось, что там она только числилась, потому что куда чаще Светлану Дудикову можно было увидеть на собственном огороде. Там она вечно что-то рыхлила, пропалывала, сажала, собирала, а если вдруг её на огороде не оказывалось, то, значит (Павел дал бы руку на отсечение), она в этот момент была на рынке, том самом, который образовался как-то сам собой и служил местом вольной торговли и неиссякаемых сплетен. И вот на этот-то, так горячо любимый огород и совершал набеги его сын. Совершал с завидной регулярностью, и парня ничего не останавливало: ни высокий забор, сооружённый пару лет назад, ни злющий пес, которому только концлагерь охранять, вообще ничего. Гришка лазал в соседский малинник, выкапывал из грядок молодую морковку, набивал карманы зелёными недозрелыми яблоками, от которых потом маялся животом, а Дудикова в свою очередь ходила к ним с Анной, как на работу: с жалобами на сына и требованиями найти управу на малолетнего хулигана и вредителя. |