Книга Башня. Новый Ковчег-3, страница 161 – Ольга Скляренко

Кажется, последнее, что он слышал, был крик. Крик Ники.

Ожидание усиливает удовольствие.

Так говорил себе Антон Сергеевич Кравец, поднимаясь в лифте наверх и мечтательно улыбаясь. Эту же фразу он повторял и потом, шагая по длинным коридорам заоблачного яруса, стараясь унять дрожь нетерпения, накатывающую сильными, вибрирующими толчками. Внутри всё было напряжено, сладко ныло от предвкушения, ему чертовски хотелось плюнуть на всё, вернуться туда, на тот заброшенный этаж и закончить начатое. Мальчишка вот-вот сломается, да уже фактически сломался, просто ещё сам не осознает этого, трепыхается маленький дурачок, а игра-то уже проиграна, причём проиграна вчистую.

Антон специально затеял разговор с Костылём и Татарином так, чтобы мальчишка всё слышал. Несколько раз для верности повторил фамилию «Савельева», хотя до пацана дошло с первого раза — задёргался, замычал, бешено вращая глазами. То-то же, Кирилл Шорохов. Это тебе не передо мной героя корчить. Смерти он, видите ли, захотел. Смерть, мальчик, ещё надо заслужить.

В кармане брякнул планшет — нежно, но требовательно. Антон остановился, отошёл к стене, быстро достал его из кармана, нажал на значок почты. Сообщение было от Смирновой Елены Николаевны, его заместительницы. Просила подойти в офис, поставить подпись на каких-то документах. Он коротко ответил «буду через час» и убрал планшет в карман.

Сообщение Смирновой немного сбило настрой, и Антон поморщился. Попытался вернуть себе прежнюю игривость и предвкушение, но не смог. Наоборот, даже возникло что-то вроде досады — эти придурки всё-таки переусердствовали с Шороховым, хотя он сто раз предупреждал, и, кажется, парень был без сознания, когда к нему втолкнули девчонку. Жаль, жаль, конечно, Антон бы дорого отдал, чтобы посмотреть, как слетает идиотский героизм и упрямство с влюблённого дурачка. Ну ничего, увидит ещё. Сейчас, когда и мальчишка, и девчонка вместе, их можно брать голыми руками, и единственное, что слегка расстраивало Кравца, так это то, что он в должной мере не успеет насладиться их страхом и ужасом — вряд ли пацан продержится долго.

Мысль о предстоящем удовольствии толкнула его, он почувствовал, что заводится, и ему потребовалось приложить усилие, чтобы призвать себя к порядку и спокойствию. Да, действовать надо быстро, но ни в коем случае не торопиться и сохранять голову ясной. Сейчас слажать нельзя. Игра вступила в финальную фазу, и чтобы выиграть — а проигрывать Антон не собирался — надо подготовить всех остальных участников и подготовить так, чтобы каждый сыграл свою партию, как по нотам. Теперь, наконец-то, Антон держал в руках все нити, оставались детали, но их он доработает по ходу, в этом сомнений не оставалось. Продажная девка Фортуна была на его стороне, козырь не подвёл — Савельев действительно выжил, вот же непотопляемый мужик, чёрт ему ворожит, что ли. Но и это лишь дело времени, осталось совсем чуть-чуть.

План, который зародился вчера вечером, сегодня в течение долгого насыщенного дня постепенно обрастал деталями, уточнялся, вырисовывался всё чётче и чётче и, наконец, принял почти законченный вид. Все обрывки информации увязались между собой, всё сплелось в один связный узор. И даже сведения, казавшиеся ещё днём бестолковыми и совершенно ненужными, о том, что Ставицкий никакой не Ставицкий, а безродный подкидыш, сейчас не просто пригодятся, а сыграют свою решающую роль.