Книга Миллион оттенков желтого, страница 33 – Елена Логунова

По неровному бетонному полу галереи она вышагивала, как по подиуму, в туфлях на шпильках. Я оценила ее костюмчик от Шанель и гиацинтовые локоны.

— Мариночка тут администратор, — небрежно представил даму нелюбитель пафоса Романюк.

— Марина Петровна. — Дама оглядела нас с Иркой. На меня особого внимания не обратила, а к подруге присмотрелась: — Мы знакомы? Вы…

— Ирина Иннокентьевна — муза художника Василия Кружкина, — вкрадчиво подсказала я. — Вы наверняка видели ее портрет с котом и елочными игрушками.

По гладкому личику Марины Петровны прошла мелкая рябь, улыбка стерлась, брови нахмурились.

— Вот и я бы очень хотела его увидеть. — Ирка тоже высказалась и выразительно огляделась.

— Давайте отойдем. — Администратор отступила, развернулась и зацокала в темноту, где совершенно точно не висели никакие живописные полотна.

Я догадалась, что Марина Петровна не хочет говорить о пропавшей картине одного художника в присутствии другого. И то верно, зачем внушать авторам опасные сомнения в надежности галереи?

Я слегка подтолкнула подругу, и мы затопали вслед за администратором.

Романюк, не смекнув, что его хотят оставить в стороне, с досадливым возгласом «Да что там за портрет?» поплелся за нами.

— Чего вы хотите? — напряженно прошептала Марина Петровна, неискренне улыбаясь приближающемуся к нам художнику. — Если компенсацию, то на нее может претендовать только автор, да и то лишь при подтверждении страхового случая.

— Для начала мы хотим получить информацию. — Я закрыла администратора от подступающего Романюка, подтолкнув к нему Ирку.

Та сообразила, что должна нейтрализовать четвертого лишнего, и без промедления и колебания подхватила художника под руку:

— Антон, а расскажите мне о своем творческом замысле! Что там символизирует собой ваш ветреный носорог?

Упустить возможность поделиться своим гениальным замыслом автор не смог. Я проводила взглядом удаляющуюся пару и вновь повернулась к Марине:

— Как вышло, что картина Кружкина пропала?

— А вы, простите, кто и почему интересуетесь?

Я вытащила из сумки удостоверение члена Международного союза журналистов. Очень полезная вещь, в Европе по нему можно в разные музеи бесплатно ходить! В России, правда, такие сладкие плюшки карасям пера вроде меня не положены, и все же внушительные с виду «корочки» в зеленой коже с золотым тиснением бывают полезны. Некоторые провинциальные инспекторы ГИБДД, например, достаточно впечатлительны, чтобы при виде журналистского удостоверения отказаться от мысли влепить водителю незаслуженный штраф.

— Боже! Уже и пресса пронюхала?! — ахнула прекрасная администраторша и притиснула пальчики с маникюром к щечкам с филерами.

— Ну, еще не вся пресса, — успокоила ее я. — Мне о краже портрета сказала подруга, ей — Кружкин, а я пока никому, но…

— Ну почему же сразу «кража»! — Марина замахала руками. — Мы еще не разобрались, что это было…

— Бесхозяйственность? Халатность? Отсутствие учета и контроля? Недобросовестность охраны? — Я любезно подсказала варианты.

Дама шумно вздохнула, притопнула каблучком, потрясла головой и сдалась:

— Ладно. Идемте, поговорим.

За ближайшим углом обнаружилась стеклянная дверь, за ней — небольшой кабинет. Рабочий стол стоял один, стульев для посетителей не имелось, но в эркере с окном было организовано что-то вроде кухонно-гостиного уголка: два полумягких стула, на широком подоконнике — электрический чайник, банка с растворимым кофе, сахарница.