Книга Миллион оттенков желтого, страница 39 – Елена Логунова

Генеральская вдова ждала нас нетерпеливо и встретила неласково. Буркнула:

— Наконец-то! — и, напялив совершенно ненужные черные очки (небо в северном городе нынче действительно хмурилось), подхватила лаковую сумку и удалилась.

— Хозяйка клиника пошель, — объяснила черноволосая смуглянка лет сорока пяти, закрывая дверь за Федоскиной в похвально добросовестной манере, в которой мы с мужем запирались ночью от приставучей принцессы. — Шахноза сказаль показать комнат.

— Лучше сразу всю квартиру, — заявила Ирка.

Я покивала, не спеша открывать рот.

На меня плохо действует присутствие людей, говорящих по-русски с выраженным акцентом. Их речь, искаженная не произвольным образом, а в соответствии с нормами и правилами другого языка, меня странным образом очаровывает, я подпадаю под ее обаяние и сама тяготею к тому, чтобы изъясняться в аналогичной манере. На прозвучавшее «Шахноза сказаль показать комнат» я бы точно ответила: «Лучше сразу весь квартир». А это могло быть воспринято как попытка подлизаться или издевка, даже не знаю, что хуже.

— Весь-весь квартир? — засомневалась Шахноза, подтвердив, что принцип словообразования я уловила верно.

— А как же иначе? Нам здесь жить, мы должны знать, где тут что, — резонно заявила подруга.

На самом-то деле она, конечно, хотела как следует осмотреться на месте происшествия.

Умчавшаяся в спешке Галина Андреевна, очевидно, не уточнила количество комнат, которые должна показать Шахноза, и домработница послушно провела для нас экскурсию.

Генеральская квартира оказалась огромной. Больше всего меня впечатлил коридор: по нему можно было ездить на велосипеде, причем запросто получилось бы выкроить две полосы. Гостиную я уже видела, столовую обозрела без особого интереса, в хозяйскую спальню нам было позволено заглянуть с порога, а вот кабинет покойного Фердинанда очень хотелось осмотреть основательно.

Почему-то я была уверена, что пресловутый сейф находится именно там.

Ошибочка вышла!

В генеральском кабинете имелись только закрывающиеся на ключ шкафы мореного дуба, фактурой и цветом сливающиеся с панелями на стенах.

— А где же сейф? — озвучила наш общий вопрос нетерпеливая Ирка.

— В Восточный кладовой, — ответила Шахноза. — Там тоже ходиль?

— А хорошо жили советские генералы, — отметила подруга. — Кладовки по сторонам света ориентировали! Сколько их, неужели четыре?

— Две. Восточная и Синяя.

— Как-то нелогично, — покритиковала Ирка, но посетить неправильно систематизированные подсобные помещения не отказалась.

Восточная кладовая располагалась в тупиковом конце коридора. Еще на подходе к ней я уловила незабываемые ароматы свежего ремонта и догадалась, что мы попали по адресу: это именно то помещение, вторжение в которое было произведено с чердака самого маленького в Петербурге дома.

— Мастер пришель, дырка закрыль, — пояснила Шахноза, плавным жестом указав на большую гипсокартонную заплату.

— Как же закрыл, когда сверху отверстие осталось, — уличила неведомого мастера-бракодела Ирка и внимательно рассмотрела лист. — Странно. Гипрок метр двадцать на четыре, его размер позволял закрыть стену до самого потолка, зачем эта дыра?

— Для вентиляции? — предположила я.

— Для котик, — объяснила Шахноза. — Он залезаль. Потом закрываль.

— А! — догадалась я. — Галина Андреевна допускает, что Бегемотик может вернуться самостоятельно, на этот случай для него оставлен лаз, который потом тоже заделают.