Книга Не плачь, Рапунцель!, страница 92 – Елена Логунова

– Стой уже, дальше провалишься! – вовремя остановила ее Вера Игнатьевна. – Теперь присядь на корты, вот так, да… И слегу свою потихоньку вперед, вперед высовывай… А ты, дурень, как увидишь, что дотягиваешься, рукой-то и цап, но не раньше, не то… Тьфу, бестолковый!

Наш утопающий сделал «цап рукой» слишком рано, до слеги не дотянулся и только глубже ушел в болото.

– Да брось ты портфель, идиотина! – рассердилась на него баба Вера и досадливо прихлопнула по коленкам в шерстяных гамашах. – Видали дурня? «Сам утопай, а чумадан выручай», так, что ли?

– Бабкин, в самом деле, вам что дороже – эта ручная кладь или собственная жизнь? – Я тоже повысила голос. – Немедленно бросьте портфель, вам сказали!

Уговоры возымели действие, Бабкин бросил свою ношу, только сделал это совершенно неправильно: из последних сил размахнулся и попытался зашвырнуть портфель на твердую почву. В результате и «чумадан» утопил, и сам погрузился в топь по самые уши!

– Да блин, где ж у него руки-то теперь, куда ему слегу совать?! – Ирка в панике наугад потыкала жердью в болото и только еще больше притопила злосчастного злыдня.

Тот погрузился в жижу полностью, пугающе булькнул крупным пузырем – я уж подумала, это прощальный привет, но нет: голова в бандане вынырнула на поверхность круглым поплавком, при этом заметно приблизившись к Ирке. Та не сплоховала: дотянулась и цапнула в кулак узел пиратского головного убора!

Она успела обрадоваться:

– Есть! – И тут же выругалась, потому что злыдень опять ушел в жижу, оставив в руке спасительницы мокрую тряпку банданы.

– За волосья хватай!

– За волосы! – в один голос закричали мы с бабкой.

Быстро и решительно засучив до плеча рукав кашемирового свитера, Ирка чуть ли не по локоть сунула руку в дрыгву.

Я затаила дыхание.

– Раз, два, три… до десяти не вытянет – можно и не пытаться ужо… четыре, пять, – флегматично начала отсчет Вера Игнатьевна.

На «восемь» Ирка с брезгливой миной кота, вылавливающего мясо из кастрюли с ненавистной ему тушеной капустой, выдернула из топи свою добычу.

– Все-таки «конский хвост» – прекрасная прическа! – облегченно выдохнула я.

– Недооцененная, – поддакнула Ирка, осторожно подтягивая спасенного утопавшего с круглыми от страха глазами к условному берегу. – Так, дальше что? – Она оглянулась на Веру Игнатьевну.

– Теперь слегу ему дай, пусть уцепится, – велела бабка. – А сама отступай потихонечку к нам, отседова мы его уже вытянем всем кагалом.

– Кагал – еврейская община, в широком смысле – шумная толпа, сборище народа, – машинально перевела я.

– Я поняла из контекста, – пятясь, огрызнулась Ирка.

Потом мы «всем кагалом» вытянули из болота бегемота.

А после – когда строгая бабка Вера уже погнала многофункциональным березовым дрыном обтекающего грязью «злыдня» через лес к дороге – я бесцеремонно порылась в Иркиной сумке, перед началом спасательной операции брошенной под кустом. Нашла в ней блокнот, вырвала лист, сделала бумажный кораблик и аккуратно посадила его на клейкую поверхность топи.

– Не поплывет же никуда твой крейсер, – покритиковала меня подруга, застегивая пальто. – С тем же успехом ты могла прибить его гвоздем…

– На то и расчет!

Я достала мобильник, сделала несколько фото кораблика на болоте, захватывая в кадр кусты и деревья, способные стать ориентирами, и объяснила: